— Что случилось? — спросил Чаки.
— В этом диване скрыто смертельное оружие, — ответила Гейл, пытаясь найти острую пружину. Где же она? Где же? Что такое? Она вдруг вытащила острый предмет, который поранил ее и, ошеломленная, уставилась на него.
— Что это такое?
Не веря своим глазам, не в силах отвести их от находки, Гейл медленно произнесла:
— Это… «Серебряный микрофон»… моя премия.
Боже мой, подумала она, все это далеко не случайно. Этот Ла Плант и Джон, должно быть, знают друг друга, как-то связаны. Но как? Внезапно Гейл поняла, как могло обстоять дело. Несчастный Джон Баббер, уговаривала она себя, рискуя своей жизнью, спасал людей и, спасая ее жизнь, вдруг увидел сумочку. От дыма и истощения… его разум помутился и он… взял сумочку себе. Джон был виновен лишь в том, что воспользовался возможностью, предоставленной ему при данных обстоятельствах. Возможно… ах, без сомнения… Это была его первая кража. А этот скользкий тип, Берни ла Плант, мерзкий жулик — на нем одном лежит ответственность за то, что полиция подозревает Джона. Наверно, этот мерзавец ла Плант перекупил бумажник у Джона вместе с кредитными карточками и «Серебряным микрофоном». А теперь, когда Джон Баббер стал всеми признанным героем, теперь, когда ему выдали миллион долларов, этот подонок шантажирует Джона, угрожает раскрыть его единственный грех, его единственную маленькую ошибку. Может быть, Джон пытался ей все это рассказать; недавно у нее появилось чувство, что он хочет раскрыть перед нею какую-то тайну; наверное, он как раз это имел в виду. Ну, а как же иначе все это можно объяснить?
Чаки уставился на «Серебряный микрофон» и все еще ничего не понимал:
— Так что, этот ла Плант получил премию?
Гейл крепко сжала в руках драгоценную награду.
В глаза ей бросилась надпись:
— За отличие в поисках правды, — вслух громко прочла она.
Чаки был потрясен. Но какое отношение все это имеет к ла Планту?
В этот момент ключ в дверном замке повернулся, Гейл вместе с Чаки поспешили к двери.
Открыв ее, Берни был ослеплен вспышкой видеокамеры и с трудом различил микрофон, который совал в его лицо невидимый репортер.
— Сэр, вы Бернард ла Плант? — начала Гейл своим репортерским тоном. — Какие у вас отношения с Джоном Баббером?
Берни возмущенно закричал оператору:
— Сейчас же выключите это!
Но Чаки продолжал снимать.
— Как вы можете объяснить вот это, мистер ла Плант? — Гейл предъявила ему «Серебряный микрофон».
Берни внезапно почувствовал острую боль в боку. Камера почти касалась его носа, и эта женщина махала перед его носом своей наградой: