— Так на чем вы остановились? — спросила она.
— Мы только начали, — ответила Кристал.
— Когда впервые я увидела Гидеона, — сказала Джоселин, — то сразу поняла, что нет человека богаче и добрее его.
— Да, он всегда был очень щедрым, — вставила Гонора.
— Возможно, в нашем случае даже чересчур, — задумчиво сказала Кристал. — Он слишком много дал нам и слишком быстро.
— Особенно мне, — рассмеялась Джоселин. — Боже, сколько пирожных я съела в этом доме!
— Теперь я понимаю, почему еда всегда стоит у тебя на первом месте, — заметила, улыбаясь, Гонора.
— Вовсе не еда, а вы, мои сестры. Как хорошо, что вы у меня есть.
— Ты абсолютно права, — одновременно сказали Кристал и Гонора.
Обнявшись, сестры Силвандер молча плакали. Они снова были одной семьей.
— А помните… — снова начала Джоселин.
Сестры наперебой стали вспоминать свою жизнь под крышей этого дома. Вспоминалось только хорошее. Все плохое было забыто.
Курт подошел к приоткрытой двери и молча наблюдал за сестрами, судьбы которых так тесно были связаны с его собственной.
— Я все слышал, — сказал он, входя в комнату.
Сестры одновременно посмотрели на него, и каждая вспомнила что-то свое, связанное с этим человеком.
Кристал вспомнила, как он своим телом закрыл самого дорогого для нее человека.
Джоселин вспомнила себя маленькой девочкой, которую защитил и воспитал этот человек.
Гонора вспомнила, как впервые увидела Курта в музыкальной комнате и сразу полюбила его.
Курт подошел к жене и взял ее за руку, улыбаясь всем трем сестрам сразу.
— Мне жаль прерывать ваши воспоминания, но кажется, вы забыли, что у нас гости.
Сестры улыбнулись ему в ответ, и их глаза заблестели от слез.