как
реагируют мужчины на лишение оной. Все-таки у меня шесть раз уже пытались ее забрать. Безуспешно. Она всегда возвращалась.
— Ваша сестра весьма настойчиво попросилась на ночлег, — глядя прямо на меня, ответил принц.
А мне ведь тоже интересно, почему я тут, а не у короля. Я ведь к монарху собиралась! Нет, я совсем не жажду тех подвигов, что намеревалась сделать не в самом трезвом состоянии. И полагаю, проснись я у короля, утро было бы намного хуже. Но откуда на моем пути взялся принц Раймунд?
— А можно подробнее? — робко попросила я.
Не потому, что стеснялась, а просто его высочество после лечения уж слишком высокомерным казался, а такие наглости не любят. Мне на самом деле все равно, кому что нравится, но сейчас очень хотелось ответ услышать. Братишка, устав стоять, уселся в соседнее с принцем кресло, всем видом показывая, что тоже готов внимать.
Его высочество задумчиво гладил пальцами правой руки подлокотник, и взгляд с меня не спускал. Он как будто ждал чего-то. От меня. И молчал, зараза! А Августин, казалось, разве что ладони друг о друга не потер в ожидании представления. Ну, да, принц-то со мной не знаком еще.
Мне тишина надоела быстро. При повторном осмотре комнаты я не увидела ничего интересного. Мебель стандартная, цвета приятные и совершенно не на чем задержать внимание! Снова взглянула на сидящих мужчин. Ага, принц левой рукой комкает какую-то тряпку, частично сидя на ней. Из общей картины ее выделял цвет — красный. А еще я вспомнила, что именно этого цвета было мое платье…
— Мерзавец! — возмутилась я.
Как можно не заметить красного на светлом? Это же было такое удобное платье! Оно имитировало наличие корсета и не стесняло движений. Да, возможно, принц его и не испортил, но сам поступок просто вопиющ. Его высочество отреагировал до противного спокойно. Говорю же, зараза!
— Я так понимаю, — обратился принц к братишке, — скоро сюда набежит толпа придворных, дабы засвидетельствовать порочность сии особы?
— Ваше высочество? — не понял Августин.
А принц у нас с печальным опытом оказался. Видимо, уже многие пытались выйти в качестве будущей королевы через его постель. Вот только сейчас он очень ошибся. Если ночью я хотела стать женой короля (но совсем-совсем этого не помню), это еще не значит, что с утра у меня те же желания.
И, вообще, что значит,
мою
порочность? Она была доказана еще пять лет назад. Правда, в узком семейном кругу. За что, кстати, меня и отправили в монастырь. И что-то мне подсказывает, не для того мою персону возвращали, дабы снова выяснить, насколько я нечестива.