Создается и образ Цезаря. К образу популяра и правозащитника, ставшего великим полководцем и демократическим монархом, созданному Саллюстием, цицероновскому образу демагога и манипулятора, силой захватившего власть и ставшего тираном, и имиджу одного из создателей сверхдержавы и «восстановленной республики» (Веллей Патеркул, Флор) добавился плутарховский образ «римского Александра», надпартийного лидера и великого полководца, ставшего повелителем Рима. Этот имидж продолжали развивать писатели антониновского времени.
К сожалению, до нас не дошла «Кельтика» Аппиана, вероятно, содержащая описание галльских войн Цезаря (см. Арр. B.C., II, 17), однако мы располагаем очень полным описанием гражданской войны. Если Плутарх пишет биографию Цезаря, то Аппиан пишет историю события, и именно в этом контексте интересует его Цезарь. Будущий диктатор впервые появляется в повествовании в связи с его речью по делу катилинариев (II, 6), претурой и пропреторством в Испании (II, 8), созданием триумвирата (Ibid.) и консульством (II, 10–14). Аппиан показывает постепенное нагнетание конфликта между Цезарем и Помпеем (Ibid., II, 17, 19, 23, 26–30, 33–34), а затем, уже более подробно, описывает сам ход гражданской войны (Ibid., II, 34–105). Если Плутарх очень важен для истории войн в Галлии, то Аппиан — самый подробный (после Цезаря, недошедшего Ливия и Диона Кассия) источник по гражданской войне. В заключении содержится гораздо более полный и подробный, чем у Плутарха, обзор реформ диктатора (Ibid., II, 106–111) и подробное описание заговора (Ibid., II, 112–116). Рассказ Аппиана гораздо более историчен, чем повествование Плутарха: здесь меньше эффектных и литературно выигрышных эпизодов (хотя есть и они), личностных характеристик и больше фактов, имен, дат и исторического анализа. К концепции Плутарха Аппиан добавляет исторический подход Саллюстия, Веллея, а отчасти и Цицерона. Это не рассказ о Цезаре, а рассказ о войне, которую вел Цезарь. Особенно интересна концовка 2 книги, где Аппиан дает развернутую сравнительную характеристику Цезаря и Александра (Ibid., II, 149–154).
В самом начале труда Аппиан дает очерк гражданских войн, несомненно лежащий в основе их современной концепции. Эти войны — борьба между сенатом и народом, аристократией и популярами, начавшаяся еще на заре истории республики (Ibid., I, 1) и получившая «второе дыхание» после Гракхов (Ibid., I, 2). Постепенно борьба партий на форуме перешла в настоящую гражданскую войну, пока диктатором не стал Сулла, лидер оптиматов, захвативший единоличную власть и на время установивший порядок в государстве (Ibid., I, 3). После Суллы борьба возобновилась, и теперь победу одержал Цезарь. Победив Помпея, он стал пожизненным диктатором и снова объединил государство. Аппиан, вероятно, впервые сопоставляет двух диктаторов именно в конструктивном плане: с одной стороны, Сулла и Цезарь были лидерами разных партий, оптиматов и популяров, но с другой — Аппиан, все больше и больше сводящий борьбу партий к борьбе личностей, наделяет диктатуры Суллы и Цезаря близостью задач (Ibid., I, 4). К цицероновской идее «двух тиранов» прибавилась ставшая очень популярной аппиановская (а, возможно, еще и ливиева) идея двух правителей, стабилизировавших и реформировавших республику.