.
Подлинной знаковой фигурой, символизирующей период 80–49 гг. был не Помпей, Цицерон или Катон. Настоящим создателем «республики» последних десятилетий был Луций Корнелий Сулла, победивший в гражданской войне 83–82 гг. и ответственный за большую часть ее жертв. Сулланские проскрипции уничтожили и подавили оппозицию, сулланские законы прямо или косвенно регламентировали жизнь римского общества, сулланская колонизация создавала массовую базу режима, а созданная Суллой политическая элита правила Римом в течение трех десятилетий.
Возможно, эта корпорация не имела некоторых признаков, свойственных современным партиям, однако победившая «партия власти» обладала высокой степенью единства и корпоративности, будучи связанной между собой многочисленными родственными, деловыми и партнерскими связями и выступая единым фронтом в сенате, во время судебных процессов и на выборах, всегда будучи готова пойти на силовой вариант. Из 61 консула 79–49 гг. 23 сражались под знаменами диктатора, 16 состояли с ними в родстве (как правило — дети), а большинство из оставшихся 20 были их политическими партнерами и единомышленниками. У «партии власти» были свои общепризнанные лидеры. В 70-е гг. ими были Метелл Пий, Лутаций Катул, братья Лукуллы, Гортензий, Метелл Критский. Несколько особняком стояли Помпей, Красс и Сервилий Исаврийский. В 60–50-е гг. их место заняли Метелл Целер, Лентул Спинтер, Ann. Клавдий Пульхр, Домиций Агенобарб, Бибул и др., а их идейным лидером стал М. Порций Катон. При всем разнообразии личных, клановых и даже идейных и политических интересов, эти люди выступали единым фронтом против любого противника.
Сулланская элита контролировала не только власть, но и деньги. После победы Суллы, в руках диктатора и его окружения скопилось 350 млн. сестерциев. Состояние Красса выросло до 180 млн., Помпея — до 70 млн. В этот круг, вне всякого сомнения, входили Лукуллы, Гортензий, Домиций Агенобарб и клан Метеллов. Если одни олигархи уже достигли подобных богатств, то другие к этому стремились, что вызывало небывалую коррупцию. Так, в деле Верреса фигурировало около 100 млн. сестерциев, а число коррупционных процессов было необычайно велико, даже несмотря на то, что сулланцы крайне неохотно «сдавали» своих коллег. Для сопоставления, заметим, что даже в «лучшие» времена в государственной казне было 200–400 млн. сестерциев>{648}, военный бюджет составлял не менее 75–80 млн.>{649}, а подавляющее число из 300 000 граждан жили за чертой бедности и получали бесплатный хлеб.
Чисто внешне эта «республика нищих и миллионеров» имела ряд демократических свобод. В Риме I века был формальный суверенитет народа, выборность большинства магистратов, свобода собраний и слова и альтернативные выборы. В 139–107 гг. на всех народных волеизъявлениях (выборы, принятие законов, криминальные процессы) вводилось тайное голосование, а любой римский политик не менее 4–5 раз в жизни обязательно участвовал во всенародных выборных кампаниях.