Однако теперь новое мышление — это нечто большее, чем очередная ступень лестницы, описанной Эмерсоном. Следующая ступень находится гораздо «выше маркера». Когда Вацлав Гавел, президент Чешской Республики, принимал Филадельфийскую медаль свободы[15] 4 июля 1994 года, то заметил:
«Думаю, что у всех нас есть основание считать, что современная эра закончилась. Многое указывает на то, что мы находимся в переходной фазе, в ходе которой что-то совершенно точно исчезнет, а что-то другое родится в муках. Как будто бы что-то рушится, разлагается и изнуряет само себя, в то время как нечто другое, еще не ясное, поднимается на руинах».
Конструкция спиральной динамики
Каждый раз, когда мы сталкиваемся с последовательностью новое время — повое мышление, это знаменует возникновение противоречивого, если не новее революционного взгляда на человеческую природу. Получившийся синтез идей, перспектив и теорий производит новую убедительную формулировку того, что значит быть человеком.
Сейчас мы находимся на седьмом проявлении последовательности время-мышление. И вновь мы занимаемся поисками базовой системы, формирующей природу человека; однако эта новая система будет революционной. Мы считаем, что знание и ключевая интуиция, необходимые для выявления механизма, присутствуют в двух взаимосвязанных потоках мышления. Первый поток связан с расширенной формой концепции уровней человеческого развития, изложенной Клэром У. Грейвзом, бывшим заслуженным профессором психологии нью-йоркского Union College. Второй связан с концепцией мемов, предложенной британским биологом Ричардом Доукинзом и получившей дальнейшее развитие благодаря работе психолога Михая Чиксентмихайи. Вместе они объединяют результаты исследований в области молекулярной биологии, нейронаук и более традиционных психологических исследований.
Следопыт с берегов Мохаука
Наш друг и наставник Клэр У. Грейвз жил и работал в Гудзонской долине, в нескольких милях от исторической реки Мохаук и канала Эри. В годы после Второй мировой войны Грейвз был достаточно скромным преподавателем психологии. Как это часто бывает, энергия, порожденная военным временем, и послевоенная эйфория послужили отличной питательной средой для развития дальновидного мышления и смелых, новых прорывов в области знаний о человеке. Именно это и случилось с Грейвзом. Вместо того чтобы перекраивать старые психологические построения или участвовать в дебатах между конфликтующими теориями тех дней, он решил начать заново — с поиска причин, стоящих за изменениями точек зрения на природу человека.