Итальянцы послушно последовали за ним к автобусу у обочины.
– До Камерон-стрит тут недалеко, – сказал Джонни, обращаясь к Люку. – Через пару минут будем на месте. Ну что, пойдем, мистер Рэйвенс?
– Да, конечно, – кивнул Люк. Он постепенно привыкал к местной манере разговора.
По привокзальной площади сновали троллейбусы, выкрашенные в ярко-вишневый цвет с белой окантовкой. В жарком воздухе пахло бензином и автомобильными выхлопами.
– Вы местный, Джонни? – спросила Лизетта.
Юноша погрузил багаж в машину и кивнул.
– Да, здесь и родился, и вырос. Завидую я вам, приезжим. Подумать только, вы из самой Европы!
– А вам приключений не хочется? – шутливо поинтересовалась Лизетта.
– Еще как хочется, – улыбнулся Джонни. – Мой дед погиб в битве при Галлиполи, а отец сражался под Эль-Аламейн, но домой воротился. Письма с фронта слал про то, как они через пустыню шли. Я в детстве марки собирал разные, все мечтал когда-нибудь съездить в дальние страны.
– Что ж, война кончилась, теперь можно и съездить, – сказала Лизетта. – А остальной багаж в гостиницу позже привезут?
– Да, не волнуйтесь, из порта прямиком доставят. Вы же им адрес дали?
Лизетта кивнула.
– Мы пока в гостинице поживем, потом определимся с постоянным жильем, – объяснила она.
Люк с восхищением отметил, что она произнесла это просто, без притворства и без волнения, свойственного женщинам при переездах, особенно с ребенком на руках.
Люк учуял аромат свежеспиленной древесины и спросил Джонни, откуда взялся запах.
– Лонсестон застраивается, по всей округе новые дома, а еще у нас тут мебельные фабрики. Вон, видите – лесовоз.
Лизетта и Люк удивленно проводили взглядами грузовик с громадным прицепом, доверху загруженным балками.
Через несколько минут их машина остановилась у входа в гостиницу «Корнуолл». Привлекательное двухэтажное здание в викторианском стиле напомнило об архитектуре Мельбурна: оштукатуренные стены, жестяная крыша, просторный балкон на втором этаже, внизу – тенистая веранда.
Люк виновато взглянул на Лизетту: ей нужно было отдохнуть после утомительного путешествия, да и Гарри следовало уложить в постель.
– Вот мы и дома, – улыбнулась она.
– Еще не совсем дома, но скоро будем, – пообещал Люк.
Он отвел жену и сына в номер и уложил спать, а сам спустился в вестибюль гостиницы, где снова встретил Джонни.
– А, мистер Рэйвенс! – воскликнул юноша. – Не спится?
– Среди дня сон не идет, – объяснил Люк.
– А жена ваша отдыхает?
– Да, ее сон сморил, – ответил Люк, отчаянно надеясь, что правильно подобрал английское выражение.
– У вас такая славная семья! И миссис Рэйвенс красавица, вы уж не обижайтесь за прямоту, – смущенно сказал Джонни.