Кусочки хлеба не переставали лететь из скрадка в разные стороны, и голодная дворняжка по-прежнему бегала за ними по берегу. В одно из отверстий скрадка осторожно просунулся конец ружейного ствола. Но птица не заметила этого, потому что все ее внимание было поглощено собакой. Конец ружья медленно направился прямо в грудь птице.
В эту минуту она была далеко от охотника, но он уже видел ярко-белый полумесяц у нее на лбу. Это была казарка. Любопытство заставило осторожную птицу забыть опасность. Казарка все дальше и дальше уплывала от стаи навстречу своей гибели. Ее гусь-казанок спал в это время на льдине.
Конец ружья стал поворачиваться, все время оставаясь направленным на птицу. Солнечные лучи ярко заиграли на гладкой поверхности стали. Этот подозрительный блеск бросился в глаза казарке.
Страх пересилил в ней любопытство. Она сейчас же снялась с воды и полетела назад, к стае.
Охотник громко выругался с досады. Дичь опять ускользнула у него из рук: казарка была вне выстрела.
В ту же минуту сапсан бросился на нее из своей засады.
Страшный удар в спину чуть не опрокинул казарку. Острые когти сокола глубоко вонзились в ее тело. Кровь хлынула из ран. От боли и ужаса свет померк в глазах у казарки.
Падая, она широко распростерла крылья и вытянула голову вперед. Это на мгновение спасло ее от гибели. Сапсан не мог добить ее одним сильным клевком в затылок. Он должен был спуститься с ней на воду, чтобы прикончить ее.
Вдруг на берегу блеснул огонь. Грохнул оглушительный выстрел. Дробь на излете забулькала в воду в нескольких саженях. Сапсан в испуге отпустил казарку, взлетел кверху и быстро исчез вдали. Казарка безжизненно погрузилась в воду. Пятясь задом, вылез из скрадка охотник. Он торопливо стащил с себя сапоги, портянки, брюки. Оставшись в одной рубахе, он побежал к морю.
Ледяная вода обожгла ему ноги, но он быстро прошел по ней сотню шагов, отделявших его от истекавшей кровью казарки.
Когда охотник подошел к ней, она лежала на воде без движения. Вся спина ее была в крови. Охотник схватил казарку за крыло, потащил на берег и бросил перед заливавшейся радостным лаем собачонкой.
Охота была кончена. Родная стая казарки, отдыхавшая на льдине, улетела, вспугнутая выстрелом.
Теперь она была уже далеко впереди на Великом пути.
– Ну, пес, стереги добро, а я в лес сбегаю за хворостом, – говорил охотник дворняжке. – Замерз в воде-то. Разведем костер, погреемся.
Натянув сапоги, он протянул руку за казаркой, чтобы положить ее к ружью, около которого сидела собака.
Тут взгляд его упал на кольцо, белевшее у птицы на лапе.