Собаки неутомимо неслись за ним. Лось принялся кружить по лесу. Его ноги вязли в снегу, он быстро выбивался из сил.
Собаки то и дело срезали путь и целой оравой неожиданно встречали его на кругу.
Зверь видел, что ему не уйти от них. На одном из кругов он вынесся из чащи на ровную площадку и увидал перед собой лосиное стадо. Стадо стояло в боевом строю – хвостами вместе, головами вперед; старший – его брат – был впереди. Он отодвинулся и пропустил беглеца под защиту стада.
Собаки не осмелились напасть на целый отряд сильных зверей. Они отступили.
Беглец был спасен.
Долго после этого Одинец не ссорился с братом. Но пришла осень, и старые счеты припомнились.
Напрасно Одинец рыскал по лесу и звал подруг: лосихи скрылись. Хоронясь в чаще, они ждали: пусть теперь быки спорят друг с другом. Кто сильней, тот лучше сумеет защитить их маленьких лосят от всех опасностей.
Они пойдут за самым сильным.
Одинец метался по лесу, разыскивал соперников. Он ревел – и на его вызов вышел молодой бык.
Схватка длилась не долго: бычок не мог выдержать ударов Одинца, был ранен и ударился в бегство.
Победитель не стал его преследовать.
Наконец он услышал грозный рев брата. Старый бык звал на свою площадку – ту самую, где он спас брата от собак.
Старший брат всегда побеждал младшего.
Но разве мог Одинец потерпеть, чтобы лосихи опять пошли за братом, признав его своим защитником – сильнейшим из быков?
Одинец принял вызов брата.
Они встретились на утоптанной площадке и в слепой ярости бросились друг на друга. Стук их рогов раздался на целую версту в округе – точно скала ударилась о скалу.
Ударили и рванули назад – но рога не расцепились. Обдавая друг друга горячим дыханием, бойцы ворочали головами, силясь высвободиться или свернуть противнику шею. Их толстые копыта ушли в землю, глаза налились кровью, могучие шеи раздулись.
Старший был тяжелее. Он крепко стоял на ногах. Но в его шее сидел кусок свинца, пущенный человеческою рукой. В одном месте он перервал толстые мускулы зверя. Это сравняло силы борцов.
Шумно и жарко дыша, громадные звери ворочались на площадке в страшном усилии – напряжением одной шеи свернуть многопудовое тело противника.
Ясная луна стояла высоко в небе, и черные тени бесшумно двигались по земле при каждом движении их тел. Дрожали на черной земле уродливые тени их словно в стальные тиски зажатых голов и сцепленных рогов.
Старший одолевал, медленно-медленно поворачивая голову противника в одну сторону – ниже и ниже – к самой земле.
Младший напрягся, жал вперед и вбок – застыл так. Он чувствовал: если дохнет – выдохнет из себя последний остаток силы.