— Тоже своего рода подарок, — он хмыкнул. — На память.
Что-то было в его голосе такое, что я мгновенно почувствовала его нежелание на эту тему говорить. Впрочем, у меня было припасено еще множество вопросов, чтобы попытаться его задержать. Но озвучить их мне не дал вылетевший из-за забора Пакостник. Дракончик радостно верещал, прыгая то на меня, то на Ивора. Похоже, никак не мог определиться, к кому из нас на руки он хочет больше.
— Ивор, может, зайдешь на чай? — я уцепилась за последнюю соломинку. — Моя мама обещала к ужину приготовить чудесные пирожки с земляникой. Она будет очень рада гостям.
— Благодарю, но мне пора, — погладив Пакостника, Ивор покачал головой. — А по поводу драконов не переживай. Зал Стражей разрушен вместе с меткой вызова, к которой клеймо закреплялось.
Больше ничего не сказав и даже не попрощавшись, он ушел. Разочарованно вздохнув, я побрела домой.
Как выяснилось, грохот разрушающейся гильдии был слышен по всему городу, так что мои родители тоже поспешили на площадь. Домой вернулись поздно вечером, уверенные, что я погибла под завалом. Я к тому моменту уже спала и спросонья никак не могла понять, почему плачет навзрыд мама, стискивая меня в крепких объятиях, и утирает скупые слезы отец.
— Со мной все в порядке, правда, — раз в десятый повторила я. — Мне удалось выбраться до того, как гильдия окончательно рухнула.
Про Ивора я умолчала. Почему-то это казалось очень личным, даже сокровенным.
Наутро я неожиданно обнаружила, что мои вчерашние злоключения не прошли все-таки бесследно. Слабость буквально валила с ног. Похоже, мне на весь день грозил если не постельный режим, то безвылазное нахождение дома уж точно.
— Как вообще мог Сариф такое допустить?! — бушевал папа, гневно вышагивая по моей спальне. — Оставить неопытного Стража наедине с драконом! С монстром!
Лежащий у меня в ногах Пакостник недовольно зафыркал.
— Даг, не кричи, — в комнату вошла мама с подносом в руках. — Пусть Авиона спокойно позавтракает.
— Я не кричу, я возмущаюсь, — уже тише возразил папа, тут же утаскивая с подноса один пирожок.
— Пап, ну все ведь обошлось, — я вяло улыбнулась и без особого энтузиазма посмотрела на принесенное мамой изобилие. Мясное рагу, овощной салат, свежий хлеб, еще горячие пирожки и засахаренные фрукты — все в таком количестве, что я бы запросто могла питаться этим дня четыре. Вот только аппетита не было совсем. И вообще, единственное, чего мне хотелось, это спрятаться с головой под одеяло и взвывать оттуда от злости и досады на саму себя. Дело было даже не в разрушенной гильдии, насчет этого меня совесть не мучила. Зато от одной мысли о том, как глупо я вчера вела себя с Ивором, у меня от стыда, кажется, даже уши пунцовели. Как вообще можно было нести такой бред?! Страшно представить, какое впечатление обо мне сложилось…