– Глянь, какую прессу он читает! Ничего, Веник, скоро у тебя такая жизнь пойдет, что не только глядеть на них будешь… Поставим тебя на ноги, будут тебе и работа, и деньги. И телки! – шепнул в самое ухо Венику Грим. – Время багеток кончилось, большие дела тебе предстоят, герой ты наш!
Грим вынес вон «Рекорд», поставил на его место новый телевизор, включил. Заслышав озорную музыку, старуха зашевелилась, открыла глаза. Перекрестилась:
– Господи, помилуй! Венька, глянь-ка, лучшее стал показывать! Ну-ка, ну-ка, а чего она такая черная?
– Бабуля, это негра. Они только черные бывают.
– А справная! Венька, ты гляди, как жопой крутит!
Мария Владимирорвна прыснула, зажала рот ладошкой, готовая расхохотаться. На экране толстая негритянка учила таких же толстых крутить хулахуп. Бабуля, заинтересованная картинкой, оживилась, повеселела.
– Ну-кась, чаю мне дайте!
– Вам, мамаша, с бергамотом? – с ехидной учтивостью спросил Грим. Старуха строго зыркнула на него.
– Чего лаешься в дому, прости Господи! Чаю уже нельзя спросить!
Мария Владимировна, давясь от смеха, взялась поить бабулю чаем, Грим позвал Веника на крыльцо.
– Пойдем, разговор есть. Сотку свою возьми!
На крыльце Веник принялся яростно благодарить Грима за телевизор, порывался поцеловать руку, нервно смеясь, плакал. Грим, тяжко вздохнув, гаркнул:
– Смирно! Слушай мою команду!
Веник мгновенно подобрался, подтянулся, насколько мог сделать это в своем бедственном положении. На лице его отразилось ретивое внимание. Грим скомандовал:
– Звони своему бате, скажи, что у меня есть к нему серьезное финансовое предложение. И передай трубку мне!
Веник упер пах в костылёк, дрожащим пальцем натыкал номер.
– Товарищ майор, это Веник говорит. Тут один важный человек, он насчет финансового предложения вам. Да, он рядом… Передаю ему трубку.
– Здравствуй, майор… – сказал Грим, ожидая ответного приветствия. Трубка молчала. Грим чуть повысил голос. – Майор, я с тобой поздоровался!
– Привет… – отчужденно буркнула трубка.
– Уже неплохо, – язвительно сказал майору Грим.
– По делу говори!
– Докладываю! Я муж графини Грушницкой… – Грим помолчал, оценивая свой новый статус, хмыкнул: а что, красиво, даже убедительно звучит. И продолжил. – Я и графиня приняли решение оказать полную финансовую поддержку в лечении ваших товарищей, пострадавших в боевых действиях. Надо встретиться, обговорить детали. – И не удержался, опять съязвил, но уже добродушно: – Доклад закончил!
Майор долго молчал. Потом коротко, по-военному, спросил, как спрашивает младший по званию старшего: