– Вспомнил, – кивнул Дэйли.
– Я тоже должна была вспомнить. – Барри виновато пожала плечами. – Это ведь был один из первых репортажей, который я делала для моего бывшего канала. Просто не узнала ее тогда, в морге. Конечно, она постарела, ну и обстановка была… не слишком подходящая для вечера воспоминаний.
– И хотя все обвинения были сняты, однако она тогда так перенервничала, что с ней случился сердечный приступ. Кстати, об этом тоже писали в газетах. Правда, через полгода ей даже разрешили вернуться к работе. Только это было не так просто.
– Естественно, скандал не мог не отразиться на ее репутации, хотя до того времени у нее был безупречный послужной список. Администрация клиники, где произошел инцидент, заставила ее подать заявление об уходе. Джейн взяла фамилию мужа, но ничего не изменилось. Пару раз ее брали на работу, но вскоре под каким-нибудь предлогом увольняли.
– Дай угадаю, – кивнул Грей. – Так продолжалось до того, как ее нанял доктор Аллан.
– Бам! – Барри притворилась, что стреляет в него. – В яблочко!
– То есть они пригласили сиделку, которую уже подозревали в том, что она убила пациента. Разумеется, из сострадания, но…
– Да, на случай, если Ванесса тоже умрет от естественных причин. Если не получится, а сиделка не захочет молчать, тогда умрет она – от сердечного приступа, разумеется.
– Что не вызовет никаких подозрений, поскольку в ее медицинской карте указано, что такие случае уже бывали.
Мысли всех троих текли в одном направлении. Итог дискуссии подвела Барри.
– Иначе говоря, как бы все ни обернулось, у них был идеальный козел отпущения.
– Хорошая работа, – одобрительно кивнул Дэйли.
– Спасибо. – Барри скромно потупилась.
– Полагаешь, доктор Аллан убил сиделку, обставив все так, будто это был еще один сердечный приступ? – спросил Дэйли.
Грей озадаченно поскреб подбородок.
– Все возможно, но лично я сомневаюсь. Джордж… у него кишка тонка для подобных дел. На хладнокровное убийство он вряд ли способен. В отличие от Спенса. Или Дэвида. Вспомните тогда, в клинике – я бы сказал, его гложет страх, а не чувство вины. А что насчет Гэстона? – обернувшись к Барри, спросил он. – Как думаешь, он с ними заодно?
– Нет. Его беспокоит исключительно профессиональная репутация матери.
– И что это нам дает? – спросил Дэйли.
– Не имею ни малейшего понятия, – честно призналась Барри.
Какое-то время они молча переваривали полученную информацию.
– Сдаюсь, – наконец признался Дэйли. – К тому же от этого грохота у меня уже ум за разум заходит. – Он с ненавистью покосился на оравший радиоприемник.