— Тимк, а чего это мы так тесно живем, а? Не расширить ли нам жилую площадь?
Тимка глянул на меня странно, не свихнулась ли хозяйка слегка? А Фома обиженно запыхтел.
А я встала напротив стены, у которой у меня декоративный камин собственного изготовления из картона красовался, и затянула свою мантру.
Портал открылся на этот раз быстрее, чем в прошлый. Видать частая практика давала свои плоды. В проходе обозначились знакомые очертания горницы в моей избушке.
— Ну ты, хозяйка, даёшь… — пробормотал Тимка и шагнул через врата.
Домовой демонстративно сложил на груди руки, и фыркнув, отвернулся к стене. Покидать свой, или вернее мой дом Фома не спешил.
В избушке никого не было. Ясное дело, хозяйки нет, нет и гостей. Выглянув в окно, я и шатров не приметила на полянке. Видать в моё отсутствие все гости разъехались по своим делам. Ну и ладно.
Я вернулась и кинула охранную паутинку на стены моей квартирки. На всякий случай. А потом подошла к зеркалу, привычно посмотрелась в него, поправляя волосы, а затем позвала.
— Деодофиил, друг мой, покажись.
Маска проявилась быстро. Черные провалы вместо глаз смотрелись устрашающе. Создавалось впечатление, будто из темноты за мной наблюдает некто невидимый, и от этого становилось совсем уж жутко. Маска молчала.
— Деодофил, а скажи-ка, друг любезный… Я ль на свете всех… глупее, или еще кто юродивее меня есть?
Маска ожила, вскинув удивленно брови над черными провалами. Губы дрогнули в улыбке.
— Глупее тебя… много кто найдется. Точно. А вот прекраснее я кажется ещё не встречал.
Ответ меня заставил в очередной раз усомниться в нормальности собеседника.
— Деодофил, я конечно понимаю. Долгое сидение в зеркале и длительное общение со злобной старушкой душевному здоровью не способствует. Однако, мне бы хотелось от тебя получить несколько адекватных ответов на несколько моих неумных вопросов.
Маска изобразила вздох и голос духа обреченно произнес.
— Задавай свои неумные вопросы.
Я почесала нос, раздумывая над тем, который из моих неумных вопросов следует произнести первым, дабы не показаться круглой дурой.
— Можешь ли ты мне, Деодофил, сказать, кто возглавляет нашу полицейскую службу в реале?
Зеркало ответило без паузы.
— Нет. У меня нет связи с реалом.
— Даже сейчас, когда врата находятся в этой же комнате?
Зеркало хмыкнуло.
— Не знаю… Надо попробовать.
Ждать пришлось довольно долго. Я успела на полянку наведаться, белочку знакомую покормить. Потом заказала печке обед. Накрыла в кухне. И только потом меня окликнул кот.
— Настя, иди скорее! Есть связь!
Из зеркала на меня взирал абсолютно лысый мужик, сидящий за огромным столом из темного дерева. Позади на стене висел портрет кого-то из вождей советских времен. Мужик сверлил меня строгим пронизывающим насквозь взглядом так долго, что мне начало казаться, что я смотрю на застывшую сцену на экране ТВ. Однако, не прошло как говорится и года, мужик пошевелился, прочистил горло и хриплым тенорком произнес: