Включила газ, поставила на огонь закопчённый с боков чугунок с водой и принялась помешивать, изредка подбрасывая в огонь конфорки щепотку порошка из трав, отчего огонь вспыхивал то фиолетовым, то ядовито-зелёным.
Мужчина, вошедший вслед за женщиной, уселся за стол. Над столом висела акварель. Сюжет в картине как таковой отсутствовал. На полотне был изображён пёстрый фрактал, узор которого состоял из загадочных витиеватых символов. В центре выделялся чёрный с отливом, словно шлем небезызвестного Лорда Вейдера, череп со светящимися глазницами.
— Я всегда знал, чем это закончится. И тебе говорил. Не послушалась. Упрямая. Забыла, как я тебя с того света вытаскивал?
Не оборачиваясь, женщина произнесла.
— Теперь моя очередь.
Мужчина развёл руками.
— Ну и что ты намерена делать? Снова пойдешь свое воинство поднимать? Так и поднимать-то уже некого.
Женщина обернулась и сверкнула тёмным и блестящим, словно у птицы, глазом.
— Настя избушки объединила. Сам знаешь, что это означает.
Мужчина всплеснул руками.
— И теперь нужны две Бабы Яги, чтобы проход заработал. Ты хоть выяснила, где твоя подружка?
Женщина потупила взор, вздохнула и сказала.
— Догадываюсь, хотя и не уверена.
Помолчала, но тут же обернулась и горячо заговорила.
— Дело теперь не в нас, пойми! Раз Настя сумела объединить избушки, теперь она Хозяйка. Она, а не мы с Полей. Теперь только она сможет решать, кого пропустить. Вот увидишь, они очень скоро это поймут, и тогда… Только бы всё получилось…
Старушка распахнула дверцу навесного шкафчика и, покопавшись там, достала флакон причудливой формы, в котором плескалась тёмная фиолетовая жидкость, вспыхивая зеленоватыми искорками. Полюбовавшись на световые метаморфозы, старушка открыла флакон и отмерила на глаз несколько капель в кипящую на плите воду. Вода отреагировала взметнувшимся ввысь облачком пара и принялась кипеть дальше, радуя хозяйку весёлым бульканьем.
Мужчина молча наблюдал за манипуляциями, а затем вздохнул.
— Снова начнётся война. Ты вспомни, что было в прошлый раз! И чем закончилось… Пойми, эти игры с пространством очень опасны. Я это понял еще тогда… И леший погиб зря…
Женщина закатила глаза и громко вздохнула, а потом внезапно ухмыльнулась, и во взоре её одновременно вспыхнули две эмоции — задор и ехидство.
Мужчина поцокал языком.
— Вот всегда знал, что ты вредная и злая. Не живётся тебе спокойно.
В ответ женщина ядовито произнесла.
— Ну не умирать же от скуки тут с некоторыми чародеями в отставке, в которую они сами же себя и отправили.
Мужчина хлопнул ладонью по столу.