Как мне ни жаль было мою злополучную подружку, но я не смогла сдержать улыбки.
— Да, тебе действительно не повезло. Это ж надо — чтобы в одном купе одновременно сошлись лысая женщина, безногий мужчина и беззубый старик! А что же было дальше с твоими спасителями?
— О, мы, разумеется, познакомились, — сразу повеселела Ксюша, — они оба уфологи и возвращались в Москву после какого-то конгресса.
— Уфологи? — с сомнением переспросила я.
— Да. А ты разве не знаешь, кто это такие?
Я наморщила лоб, и в моей голове немедленно заработал справочный компьютер, перебирая базу данных. Однако в наличии имелись только «графологи», «гидрологи», «геологи», «сайентологи», «спелеологи», «урологи» и, невесть как сюда затесавшиеся, «бандерлоги». Пришлось признаваться в своем невежестве.
— Да это же те, кто занимается поиском внеземных цивилизаций, — пояснила Ксюша.
— О Боже, только их тебе еще и не хватало!
— А что такого? Они оба очень приличные и симпатичные ребята.
— Не сомневаюсь, — скептически вздохнула я, — поскольку все твои романы начинаются так: «Вчера я познакомилась с очаровательными молодыми людьми…», а заканчиваются — «Один из них оказался последней скотиной!»
— Ты, как всегда, преувеличиваешь! Кстати, я рассказала им о тебе, и они предложили встретиться вчетвером.
— Только этого мне и не хватало!
— Неужели ты откажешься?
— Разумеется, нет.
Как я могла отказаться, не зная, в чьи похотливые мужские лапы опять угодила моя лучшая подруга? Хотя, если признаться честно, мне хотелось встретиться совсем не с уфологами, а с одним обаятельным инструктором по самообороне… Но почему же он не звонит?
Мужское самомнение в отношении собственной внешности гораздо безобиднее самомнения в отношении ума — если первое излечивается серией неудач у представительниц противоположного пола, то второе практически неизлечимо.
К чему я об этом заговорила? Да к тому, что с недавних пор блудливо-тошнотворные руки моего шефа, то и дело норовящие прикоснуться к моим ногам, а то и схватить за… не будем уточнять за что, стали сниться мне по ночам!
А ведь я уже давно избавила его от заблуждения, что такой тип, как он, может понравиться мне внешне, с помощью одной только хлесткой фразы:
— Красиво стареть — это высокое искусство, которым вы, уважаемый Аркадий Петрович, к сожалению, не обладаете!
После этого он дулся на меня целую неделю, общаясь предельно сухо и всячески давая понять, «кто здесь начальник». Я невозмутимо поддерживала заданный тон, в глубине души потешаясь над подобной обидчивостью, которую иначе как мальчишеской и не назовешь.