— Думаете, все будет в порядке? — спросил Богль.
Для меня было сюрпризом услышать нотки участия в его голосе.
— Надеюсь на это, — ответил я, не желая продолжать разговор на эту тему. — Я не знаю.
Установилось продолжительное молчание, потом Богль спросил:
— Как вы думаете, что было в той халупе?
Я вытер лицо и шею носовым платком и пожал плечами.
— Как-то не хочется думать об этом.
Богль нервно качнул ногой.
— Вы верите тем историям о колдовстве, что нам рассказывал Док?
— Я еще не спятил.
Богль, казалось, почувствовал облегчение.
— А это зелье от змеиных укусов? Как вы думаете, смогла Мира завладеть рецептом?
Я совершенно забыл не только о нем, но и о другом. Это другое касалось моей работы. Был еще Бастино, с которым мне предстояло договориться насчет времени похищения. Он должен был спуститься с гор, чтобы обсудить со мной некоторые детали этого предприятия. Но малейшее воспоминание о той Мире, что лежала там, наверху, в маленькой комнатке, с безжизненным лицом, делало совершенно немыслимой подготовленную операцию. Невозможно подвергать бедняжку новому испытанию. Выходит, мне придется распрощаться с двадцатью пятью тысячами долларов и с редакцией, где мне, после провала задания, явно укажут на дверь. И вдруг я понял, что завяз по уши, и в игре с похищением Миры и в этой игре с колдунами. Но эта мысль так и осталась не доведенной до логического конца из-за появления Анзела.
— Как состояние нашей больной? — спросил я, ожидая услышать хоть что-то утешительное.
— Беспокоиться больше не о чем, — ответил Анзел и сел рядом. Он щелкнул пальцами, привлекая внимание маленькой мексиканки, занявшей место бармена, чтобы сделать заказ. — Еще каких-то два часа — и все будет нормально. Девочка уже начала приходить в себя. — Анзел покачал головой с недоуменным видом. — Меня теперь больше занимает вопрос о причине смерти Квинтла. Не было ли это убийством.
— Не заставляйте меня вспоминать об этом кошмаре. Правда, при всем том любопытно, сколько времени старый колдун мертв.
— Трудно сказать. Но в такой раскаленной жарой атмосфере и без вентиляции разложение идет очень быстро.
— Вы верите, что мозг индейца мог перевоплотиться? — внезапно спросил я. — Ведь в той хижине была какая-то нечисть. Что-то находилось там в тот момент, когда я вошел.
— В свете спички можно увидеть всякую чертовщину, — невозмутимо заявил Богль, — Мира была в той комнате одна. Там просто не было места, чтобы спрятаться.
— А я вам говорю, что что-то видел, но пока не нахожу разумного объяснения той чертовщине, — раздраженно возразил я. — Как бы татя ни было, эта история мне не нравится. Мы набрели на что-то, чему трудно поверить, что противоречит здравому смыслу.