Через несколько часов (дорога уже давно была не асфальтовой) подошел к речушке, скорее ручью. По колено перешел, холоднючий, аж яйца под глотку поджало. Дальше начиналась другая дорога, метров через 500 к великой радости заметил свежие следы траков, за ними, за ними, за ними... Через километра два увидел очертания блокпоста, а подойдя еще ближе, заметил триколор, к тому времени уже порядочно рассвело. ВСi! Вот они родные!
Забыв обо всJм, бегу из последних сил к ним, но выстрел из снайперки взрыхляет землю в метре от меня... Мать вашу, не хватало чтобы свои не разобравшись укокошили! Падаю, рву уже весь потрепанный кулJк, достаю то самое постельное, которое я смародJрничал в прошлом селе, и лJжа начинаю махать над головой розовой простынJй... Не белый флаг, но всJ же... Потом поднимаюсь и, не переставая махать, ору во всJ горло: "Не стреляйте, родные, я свой-свой-свой-свой-СВОЙ!!!"
Замечаю, что уже просто плачу в голос, и, рыдая без слJз, воплю "Я СВОЙ, СВОЙ, СВОЙ!!!"
...Не в силах сдержаться, бегу снова, и даже когда меня окружают плотным кольцом свои, я верчусь среди них, и ничего не соображая рыдаю каждому в лицо: "Я СВОЙ, СВОЙ, СВО-О-О-О-О-ОЙ!!!"