Всё должно быть правдивым или весьма вероятным. Иначе оно не существует. Поэтому мне нужно твердо знать, что всё мною упоминаемое укоренено в реальности. Если я веду в книге речь о каменных оградах, мне нужно знать, каковы были предписания касательно огораживания и как такая ограда возводится. Если я пишу, что мой книжный садовник нашел в черной глине скорлупки морских моллюсков, то нужно выяснить, каких именно балтийских моллюсков находили в геологических пластах Уппсальской равнины.
И многое другое: какое растение является материнским для кошенили? На какой день приходились Линнеевы именины? Когда именно состоялось частное солнечное затмение? Какие птицы жили в поречье на Уппсальской равнине? Где в Амстердаме, в каком из каналов, утонул Артеди? Какая растительность была распространена по берегам Лаггаона и Севьяона? В чем проявляется так называемая болезнь стекла? Какое именно зонтичное растение Линней назвал в честь Артеди? Как бальзамируют человеческое тело? Как звались ученики Линнея и какая их постигла судьба? Относится ли Чокста к Данмаркской волости, а Касбю — к Лаггаской? Как проходили границы уездов?
Я вставил в свой рассказ часовщика и дал ему имя Хёрнер. Имя не вымышленное. Часовщик Кристоф- фер Хёрнер действительно существовал. Я отыскал его в одной работе, где были поименно перечислены часовщики XVIII века. Клички коров заимствованы из описи имущества усадьбы Хаммарбю; опись составлена через много лет после смерти Линнея, зато совершенно правдива. Упомянув в книге твердую смолу, я должен был выяснить, как ее получают. Встречается в книге и некий г-н Нурлинд, органист, так вот он, если память мне не изменяет, есть в энциклопедии Сольмана. История о настройке музыкального инструмента (садовникова хуммеля) не придумана. Ее рассказал один норвежский музыкант-этнолог. Речка Севьяон весьма извилиста, а потому я не мог ошибиться с направлением. И плавать Линней умел, я это выяснил, заглянув в историю плавательного искусства.
Таким вот образом требование правдивости брало свое. Возможно, создается впечатление некоторой маниакальности, принудительности. Да, конечно. Ведь и то, что по своему происхождению далеко от реального Линнея, и реального Хаммарбю, и реального времени, все равно имеет вполне определенный исток. К примеру, когда Линней наблюдает, как ребятишки кучкой снуют по Уппсальской равнине, — это зрительное воспоминание о духовом оркестре, который репетировал на плацу в канун Первого мая, снова и снова меняя позицию. Ночные козьи набеги в сад взяты, по-моему, из рассказа о козах, найденного в книге «Nemesis Divina» («Божественное возмездие»)