Впрочем, мне некогда размышлять о роли Гудвила в истории этого африканского государства, у меня слишком много работы.
На третий день – еще четыре трупа, на четвертый – всего лишь один. Стараюсь не обращать внимания на умерших, мне теперь следует сконцентрироваться на наблюдениях за теми, кто может пойти на поправку.
На пятый день моего пребывания в лагере, закончив работу, иду к Гудвилу. Тот встречает меня вполне доброжелательно. Правда, местный шаман, ни на шаг не отходящий от «президента», посматривает на меня с неприкрытой враждебностью. При моем появлении он почему-то сразу напяливает свою ритуальную маску – то ли не хочет, чтобы я запомнил его в лицо, то ли боится сглаза.
– А ты молодец, мистер Артем, хорошо работаешь и ничего не боишься, – улыбается полицейский генерал.
– Я – врач и честно делаю свою работу. И от вас, мистер Гудвил, ожидаю исполнения своих обещаний, – произношу подчеркнуто твердо.
– Я тебе ничего не обещал.
– Мне необходимо связаться с миссией, чтобы проконтролировать лаборантку. Вы обещали.
– Ну, это можно.
Спустя минут десять я сижу в небольшой комнатке на втором этаже школы, превращенной в штаб. Гудвил стоит рядом, глядя, как я тщательно сканирую эфир, а затем вызываю Миленку.
По интонации сразу понимаю, что в миссии все более или менее в порядке. Миленка с утра и до вечера работает в лаборатории, потихоньку синтезирует вакцину, согласно оставленным мною инструкциям. Девушка она пунктуальная и очень обязательная, и я верю, что все у нее получится…
И все-таки мне почему-то очень тревожно.
– Миленка, – на всякий случай перехожу на русский, который уроженка Белграда, в отличие от африканца Гудвила, понимает довольно сносно, – слушай меня внимательно. Я тебе говорил, что люди этого жирного типа обещали мне патрулировать район нашей миссии. Говорят – для охраны, и вообще на всякий случай, да только я им не особо верю. Ты меня слышишь?
– Да, Артем.
– Если заметишь хоть что-нибудь подозрительное – забирай все готовые вакцины, все записи, ноутбук Сальвадора и уходи через подземный коллектор в Красный Форт. Лучше всего – с четырех до пяти утра. Схема у меня на тумбочке, если идти прямо и никуда не сворачивать, не заблудишься. Миленка, ты меня поняла?
Связь неожиданно обрывается – все-таки до Оранжвилля отсюда далековато. Гудвил посматривает на меня с недоверием, он действительно не понял ни единого моего слова.
– О чем это ты говорил? – подозрительно интересуется генерал.
– О методах молекулярной гибридизации, основанной на выявлении вирусоспецифицеских нуклеиновых кислот, – объявляю на полном серьезе.