На самом деле, я думаю, муж просто боится. Боится оказаться под влиянием женских чар и растерять всю свою напускную брутальность. Боится, что в случае чего, не сможет проявить необходимую строгость в воспитании. Боится, что какой-нибудь ГАД разобьет сердце его ангелу. Или разобьет сердце ему, влюбив в себя дочку, и сбежав с ней за тридевять земель, не получив отцовского благословения…
В общем, ставит нашу еще не родившуюся девочку в такие жизненные ситуации, в которых, совершенно не факт, что она окажется…
«А знаешь еще как может быть?» «Как?» «Идем мы по улице, а на нас КААААААК СВАЛИТСЯ мертвый ястреб. Птицы же умирают, правильно? Вполне вероятно, что смерть может наступить во время полета… Его крылья КААААААААААК придавят нас»… «Хватит!» «Почему же хватит? Нужно все предусмотреть, предугадать!»
Вот так мы и живем… Я придумываю разнообразные дурацкие сцены нашей смерти или какого-нибудь увечья в результате несчастного случая… Точнее не я, а «я под токсикозом», так как просто я не отличаюсь черными мыслями и такого же цвета юмором… А муж продолжает бояться рождения девочки…
Знаете, чем эти, казалось бы, нескончаемые споры закончились? Моей аллергией на мужа. Я перестала его любить! Он стал для меня чем-то вроде… Еды. От еды меня тошнит. И от поцелуев доселе любимого теперь тоже затошнило. И от разговоров с ним. И от объятий. Думаю, нашему яблочку надоело слушать бесконечные пререкания по поводу его пола, вот оно и решило остудить наш пыл…
В общем, и так отгороженная от белого света двумя теплыми одеялами, я затребовала еще одно, которым стала накрываться, чтобы не чувствовать запах мужа. Он у меня любит надушиться так, что два других одеяла не способны приглушить запах…
Не смотря на то, что календарь провозглашал наступление весны, улица и дома кричали, что зима живет в соответствии со своим графиком, наплевав на все календари мира.. Ветер продолжал быть пронизывающим, дожди лились… Нет, не как из ведра… Как из продырявленного ведра, совершенно не прекращаясь. Комнаты дышали сыростью. Случилось самое неприятное проявление токсикоза. Меня начало тошнить от воздуха.
С каждым днем я все больше и больше убеждалась, что в этом доме я находиться не могу. Здешняя сырость, казалось, даже трогала мои кости. Черные точки плесени все больше и больше захватывали помещение. И ничего от них не спасало. Ни ежедневная хлорообработка, ни прибор, всасывающий в себя излишки влаги… Зима в этом году выдалась аномальная. Такого количества осадков те, кто в свое время строил дома, два-три века назад, не ожидали.