Спустя несколько часов, я поблагодарила Высшие силы за ревнивого мужа… Боль в пояснице стала такой невыносимой, что я начала выть. Как маленький волчонок, потерявшийся в лесу, в непогоду. «Кому-то» очень повезло, что я не оказалась его соседкой. Муж шикал на меня, говоря, что только я вою и пугаю всех вокруг. Эти шиканья очень меня нервировали. И я решила, что если следующий раз «в ожидании малыша» состоится, мужа я брать с собой не буду. Ему достались изрядные выхлопы злости и нервов с моей стороны за невозможность понять и облегчить мои муки… В тот момент я отчетливо поняла, что рядом должна быть или мама, или терпеливая участливая подруга. Но все мои близкие женского пола были далеко-далеко.
Правда, отсутствие участливых близких компенсировалось присутствием не менее участливых докторесс, медсестер и других медработников.
Так как муж мне больше мешал, чем помогал, я с легким сердцем отпускала его по делам. За время его отсутствия мы с моим докторессоокружением научились понимать друг друга с полуслова-полувзгляда. Кто-то даже старался говорить со мной по-английски.
Все со вздохом качали головами и говорили, что мне так больно, потому что я очень юна. И потому что я блондинка. (Для итальянцев я почему-то блондинка) А блондинки – существа особенно нежные и требующие повышенного внимания. Все мне безмерно сочувствовали, гладили спинку, делали массаж, призывали немножечко потерпеть, ведь сами роды будут проходить гораздо стремительнее, и боль потом исчезнет.
Когда муж присутствовал при осмотре и жаловался на мое вытье, докторессы ругались на него. Говорили, что большинство женщин ведет себя именно так, а чаще хуже. И что ему никогда не понять моего поведения и моей боли, так как он мужчина.
Медперсонал менялся два-три раза в день. Это, в среднем, при двух роженицах в сутки. Каждая группа включала в себя около десяти человек. Осмотры проходили каждые три-четыре часа. Кроме того, в комнате имелся пульт с кнопочкой вызова врача. Врача можно и нужно было вызывать по любому поводу.
Во время осмотра мне помогали снимать белье, меняли прокладки, помогали ложиться и вставать с постели, предлагали помочь сходить в душ. Катетер мне ставили со словами: «Прости, пожалуйста, но это необходимо. Я постараюсь сделать все быстро и безболезненно». И все происходящее сопровождалось улыбками и ободряющими словами.
Кормили нас три раза в день. Предварительно поинтересовавшись моими предпочтениями. Правда, до родов я совсем отказалась от еды. Боль перекрывала остальные чувства и потребности. Забегая чуть вперед, скажу, что мое предродовое состояние затянулось аж на два дня.