— Спасибо, — сказала она, ее голос сипел непривычно грубо.
— Тинкины маленькие розовые бутончики, Айви. Ты выглядишь так, будто вылезла из ада, — сказал Дженкс, и она пристально посмотрела на него по чашке. Пряный, колющий нос аромат вампирского ладана стал более сильным, и Бис поморщился. Я уже могла выделить характерный запах Нины от нее. Он был легче, почти цветочным по сравнению с более темным теневым ароматом Айви, но он был прошит нитью черноты — Феликсом.
— Нина в порядке? — спросила я, думая, что было странно, что мы все были здесь на ступеньках, в то время как Цинциннати стряхивал ночь.
Улыбка заставила Айви выглядеть почти живой.
— Она спит как… э, убитая, — сказала она. — Спасибо. Что заботишься о ней, я имею в виду, — добавила она, неспособная посмотреть на меня.
— Нина — хороший человек, — сказала я. Дженкс бросился прочь, неспособный иметь дело с эмоциональным, цветочным дерьмом, как он выразился, и я обняла Айви. — Она хороша для тебя, а ты хороша для нее. Если они отменят фейерверк, хочешь устроить барбекю, когда все закончится? — Когда это закончится?
Айви сделала еще глоток.
— Или поспать, — сказала она, глядя вдаль. — Я бы могла немного поспать.
— Я тоже, — сказал Бис. — Я вчера проснулся, когда проехала пожарная машина. Это никогда не беспокоило меня.
— Возможно, ты просто становишься старше, — сказала я, и он улыбнулся, его черные зубы ловили свет. Кивнув мне, он взлетел, и мои волосы откинуло, когда он вернулся на шпиль, чтобы поговорить с Дженксом. Одинокий гудок поезда привлек мое внимание к Цинциннати, и я задумалась, будут ли они останавливаться, если мы в карантине. Хотя волны по-прежнему происходили без заметного образца, осечки находились под контролем. Я заметила странный, неожиданный смысл превосходства людей, что их наука держала удар перед лицом без магии.
Двигатель мотоцикла заревел, пробудившись к жизни, отозвался эхом на тихой улице позади нас, и я снова вздохнула. Так много для моей идеи поймать еще несколько минут сна.
Айви выпрямилась, ее выражение лица сменилось от тревоги к страху, когда Дженкс заложил широкую петлю через сад к нам.
— Это был байк Нины, — сказала Айви, бледнея.
— Кто-то его крадет? — сказала я недоверчиво, Айви встала, кружка горячего шоколада пролилась вниз по ступенькам.
— Нина! — закричала она, мчась внутрь.
— Нина ушла! — закричал Дженкс, и я замерла от крика Айви, полного страдания. Это заморозило все во мне, падая в глубину моей души и сворачиваясь в черный узел, когда я стояла на заднем крыльце.
Я побежала внутрь.