— Звучит не очень справедливо, — сказала я, играя с бокалом. — Какое это имеет отношение к дикой магии, вытекающей из моих линий?
— Я к этому и веду, — сказал Бэнкрофт, а Лэндон сухо откашлялся. — Мы называем ее отдельные мысли мистиками. Они бродят свободно в реальности, оставляя ее с помощью линий и возвращая идеи и понятия ей, хотя обычно не в тех концентрациях, которые вы видели в последнее время. Некоторые виды, такие как пикси, лепреконы и оборотни, содержат их в себе в незначительном количестве. Это позволяет им получать доступ к своему волшебству естественно без связи с линией. Это концентрация их в волне является неестественной, а не их присутствие.
Я кивнула, вспоминая, что Дженкс однажды сказал мне, что он был «магией, крошка!». Я могла поспорить, что это жгло печенье эльфов, что они не были хозяевами своей собственной Богини, когда пикси были. Это начинало приобретать смысл, и я постучала по столу, думая.
— Тогда дикая магия — это та магия, что находится в линии, из которой получают свою силу эльфы и демоны?
Толи он потеплел ко мне, толи сказалось выпитое им вино, Бэнкрофт только поднял руку, прося терпения.
— Только эльфы могут получить доступ к ней непосредственно от Богини. Энергия естественно накапливается между пространствами, как в бассейне. Ведьмы и демоны вытягивают ее через лей-линии.
Пока я не слишком задумывалась об этом, но это имело смысл. Небольшие кусочки разумной энергии, объединенных в одну супер Богиню, в целом магия Внутриземелья управляется энергией, которую она дает, во многом как вампиры, существующие на выделяемой душой энергии.
— Кажется, много неприятностей, для такой крошечной частицы энергии.
Бэнкрофт возился со своим стаканом, наблюдая за водоворотом красного вина.
— Количество ее в волне крошечное, но оно может быть использовано для огромных разрушений. Это как солнце. В пространстве, где оно находится, оно греет и защищает, но даже полусекундная вспышка его на земле является разрушительной.
Внезапная мысль прокатилась сквозь меня, и я выпрямилась. Эласбет дернулась на мое быстрое движение, но Трент улыбнулся.
— Тритон! — воскликнула я. — Вот что она вчера делала.
— Эм… — сказал Бэнкрофт, после того как обменялся с Лэндоном встревоженными взглядами. — Тритон? Она — тот сумасшедший демон, не так ли?
— Не все время. Она ловила мистиков, — сказала я, взглянув на Трента в подтверждение. — Помнишь? Прямо перед той последней волной, под которую мы попали.
— Она точно не могла этого сделать! — разбушевался Бэнкрофт.
— Она это делала! У меня есть несколько в банке на подоконнике.