Опустив голову, я оперлась пятой точкой на один из огромных цветочных горшков, чувствуя себя ростом приблизительно в три дюйма.
— Э, в центре Цинци, — сказала я нерешительно. — Я попыталась позвонить вчера, а потом пошла волна и…
— Айви сказала, что ты была в ФБВ. Мне нужно с тобой поговорить. У тебя сегодня есть время?
Несомненно, он хотел поговорить о том, что я была паршивой альфой.
— Конечно. Когда тебе удобно?
— Она также сказала мне, что произошло вчера на мосту. Почему ты мне об этом не рассказала? — произнес он, увеличивая мое чувство вины. — Ладно, это забавно. Посмотри вверх.
Я поднесла руку ко лбу, поднимая голову.
— Нет, напротив. Видишь?
Это был Дэвид, стоял в углу рядом с газетным киоском и махал мне. Он был в своем длинном плаще, тяжелых ботинках и широкополой шляпе, что делало его похожим на Ван Хельсинга тридцати с лишним лет. Это шло ему больше, чем костюм и галстук, которые он обычно надевал, и, должность страхового агента не была теплым местом, каким могла показаться бумажная работа. У него были зубы, и он использовал их, чтобы получить реальную информацию на некоторые из наиболее интересных аварий внутриземельцев. Вот, собственно, так мы и встретились.
— К-как… — Я запнулась, а он улыбнулся мне через улицу.
— Я пытался добраться до ФБВ прежде, чем ты уйдешь, — сказал он снова, его губы совпадали с его голосом. — У меня есть кофе. Большой двойной эспрессо, с каплей малины, очень горячий, и без пены, пойдет? — сказал он, занимая подставку для кофе, обычно имеющуюся в газетном киоске.
— О Боже, да, — сказала я, и он махнул, чтобы я оставалась на месте. Улыбаясь, я закончила разговор. Он не только знал, что я люблю кофе, он знал, какой кофе я люблю.
Размашистой походкой, мужчина среднего телосложения прошел через улицу против движения, в одной руке держа поднос кофе, а другую, вытянув в сторону автомобилей, которые притормозили, позволяя ему пройти, не сигналя и не изрыгая проклятья, такова была сила его уверенности. Дэвид был вершиной доверия, и лишь небольшая часть этого была вызвана проклятьем, которое я нечаянно дала ему, сделав его держателем фокуса и способным потребовать повиновение любого альфы, а, следовательно, их стай. Он очень хорошо справлялся со своей ответственность… в отличие от меня.
— Рейчел, — сказал он, когда дошел до тротуара, сделав вместо двух мелких шагов один большой. — Ты выглядишь избитой!
— Так и есть, — сказала я, обнимая его и вдыхая сложное соединение проклятия, древесного дыма и бумаги. Его черные волосы до плеч были зачесаны назад и пахли чистотой, и я замерла, признавая силу его тела и ума. Когда я встретила его, он был одиночкой, и хотя теперь он твердо утвердился как лидер стаи, он сохранил индивидуальную уверенность, которая была присуща одиночкам.