Она рассказала об этом Роме за ужином. Ею были запланированы фотосъёмки для нескольких глянцевых журналов, чтобы разместить там рекламу, которую опубликуют в январском номере. Рекламные щиты должны будут появиться на улицах Москвы ещё до Нового года. И самоё главное – дефиле будет показано в одной из новогодних телепередач.
– Так когда же съёмки? – спросил Рома.
– Фотосъёмки – послезавтра. С утра у меня кастинг, я позвонила всем девочкам, которые сейчас в Москве. Из молодых людей у меня уже есть задумка.
– Кто-то из твоих знакомых?
– Да, думаю, получится хорошо.
– Я не претендую на лицо фотомодели, но скажи, Лара, кто я?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты понимаешь. Какие у меня шансы?
– Рома, я думала, мы встретились, чтобы поговорить о бизнесе.
– Я думал, мы встретились, чтобы поговорить.
– Тебе разве всё равно, о чём говорить?
– С такой красивой женщиной, как ты, да.
Лара пыталась вернуть диалог в прежнее русло, но не выходило. Сквозь любое её слово прорывался шёпот Ромы о том, как магнетизирует её взгляд, как чаруют её духи, что он наслаждается временем, что проводит вместе с ней. Лара пыталась напомнить ему о контракте на оказание продюсерских услуг с его другом, который было необходимо заключить, а Рома напоминал о той ночи, что они провели вдвоём. Лара пыталась узнать как можно больше о заказчике, а Рома рассыпал комплименты, пытаясь узнать как можно больше, что она чувствует по отношению к нему.
В какой-то момент Лара поймала себя на мысли, что, сидя здесь, в ресторане с Ромой, думает о Стасе. В мыслях она отчётливо представляла Стаса, сидящего рядом. И, улыбаясь Роме, она как будто улыбалась Стасу. Вдруг её охватила какая-то страшная тоска по нему, захотелось увидеть его непременно, здесь и сейчас. Она пыталась переключиться и не думать о нём, но не могла. Было ощущение, что и Стас думает о ней.
А потом и вовсе всё начало мешаться: Костя, Стас, Рома, снова Стас, потом Костя, Рома… Где-то между ними проскальзывало сально-довольное лицо Лёвушки, который тоже куда-то её манил. Лара встряхнула головой, пытаясь прогнать эти мысли, словно наваждение. Всё исчезло, и в мыслях ничего не осталось.
Позже, когда она уже спала дома, ей приснился сон. Будто она одна в лесу. Там не темно и не светло, из-за множества деревьев сложно понять, что это – день или ночь. Лара идёт по дороге, с трудом пробираясь, раздвигая рукой кусты. Начинает дуть сильный ветер. Ларе холодно, она замерзает. Кричит, зовёт на помощь. Вдруг деревья как будто расступаются, и Лара видит вдалеке человека. В нём она узнаёт Стаса. Лара бежит к нему, но расстояние не уменьшается. Она кричит ему: «Стас, Стас! Помоги мне, помоги мне! Иди сюда!». «Иди сюда!» – эхом откликается Стас. Лара падает, одежда на ней рвётся. Ветер становится всё сильнее. Тут Лара слышит смех Стаса. Она поднимает голову и видит, что Стас действительно насмехается над ней. «Нет, ты не можешь смеяться надо мной!» – кричит Лара, и по её лицу текут слёзы. «Я всё могу!» – кричит Стас и снова разражается чужим, дьявольским смехом. Стас превращается в ветер. Он подлетает к Ларе, окутывает её. Все её тело пронзает невыносимый холод. «Пожалуйста», – умоляет Лара. И продолжает слышать его смех. Вдруг всё стихает. Стас улетает, Лара остаётся лежать обнажённая на земле.