– Когда вы в последний раз ему писали? Вы сказали, что получили несколько имейлов.
– Да, похоже, вы их уже читали, – пробормотал Кристоф, но без всякой злости. Как будто свежий ветер с улицы развеял остатки его неприязни.
Том кивнул.
– МИ-6 перехватило имейл, который Франсуа послал на ваш адрес, dugarrylemec, три дня назад. Его положение нас серьезно беспокоит. Письмо было отправлено из Туниса. Вот откуда я узнал о Китти, о дяде Фрэнки и о книгах. Что еще он вам говорил?
Кристоф нахмурился, словно Том своим вопросом коснулся проблемы, над которой он и сам думал много дней.
– Он мне много чего говорил. – Его большие добрые глаза казались почти несчастными – так сильно он был озадачен. – Я скажу вам правду. Меня это очень, очень беспокоит. Многое из того, что он сказал… это просто дикость какая-то.
Позже в DGSE была представлена расшифровка этого разговора. Пять дней спустя после того, как он произошел, сотрудник, занимавшийся еженедельной прослушкой установленных в квартире Делестров микрофонов, наткнулся на это доказательство их контакта с Томасом Келлом.
Качество записи было признано очень высоким.
«Кристоф Делестр (КД): Он мне много чего говорил. Я скажу вам правду. Многое из того, что он сказал… это просто дикость какая-то.
Томас Келл (ТК): Расскажите мне об этом.
КД: Понимаете, я очень хорошо знаю Фрэнки. И это на него совершенно не похоже – вдруг исчезнуть и начать новую жизнь. Даже после всего, что произошло.
ТК: Что вы имеете в виду – «начать новую жизнь»?
Мария Делестр (МД): В других письмах он говорил о том, чтобы уехать из Парижа. Насовсем. Что он очень расстроен тем, что случилось в Египте, не может прийти в себя от горя. Он сказал, что не знает, когда вернется домой…
КД: Дело в том, что Фрэнки никогда не был так уж близок со своими родителями. Он был приемным ребенком – вы это знали?
ТК: Да, я знаю.
КД: Ну вот. Но после их смерти он вроде как впал в такую депрессию, что не мог вставать с постели по утрам. Он не хочет со мной разговаривать, не ходит на работу…
ТК: Что значит – не хочет с вами разговаривать?
КД: Я не могу до него дозвониться…
МД: (Неразборчиво.)
ТК: Он не отвечает на звонки?
КД: Ну да. И на мои голосовые сообщения. Мы с ним очень часто болтали, мы же как братья, понимаете? А теперь я получаю от него только СМС…
ТК: СМС.
КД: Да! И это тоже совершенно на него не похоже. (Ругательство)… да он ненавидит СМС!! Но сейчас он шлет их по три-четыре штуки в день.
ТК: Могу я их увидеть?
Пауза. Звуки движения.
МД: (Неразборчиво.)
КД: Вот. Листайте.
МД: Вам трудно это понять, потому что вы его не знаете, но это вообще не в его стиле. Что он там пишет? «Начать новую жизнь»? «Тошнит от Франции»? «В Париже слишком много воспоминаний»? Все это (