— Ты в порядке, грозная женщина?
— Ты нарочно? — спросила потрясенная Милли.
— Ты о чем?
— Давишь на больные места? Заставляешь меня чувствовать себя не в своей тарелке?
Чейз притворился, что всерьез размышляет над ответом.
— Да.
— Так, давай все разъясним. Чейз, не надо на меня давить. Не надо ставить меня в неловкое положение. Я просто хочу легкий роман на неделю и невероятный секс. И все! И если ты не готов на такие условия, то, может, просто отвезешь меня на берег? — Милли дрожала.
— Невероятный секс?
— Определенно.
— Да, думаю, я могу это устроить.
— И больше ничего, — повторила она, делая ударение на последнем слове, как будто он не понял.
— В этом-то и проблема.
С губ Милли сорвался нетерпеливый вздох. Она заправила волосы за уши и стала похожа на юную девушку.
— В чем?
— Я считаю, что секс не может быть невероятным, если нет никаких эмоций.
Нахмурившись, Милли недоверчиво посмотрела на него:
— Хочешь сказать, у тебя ни разу не было девушек на одну ночь? Дешевых интрижек?
— Нет, были, но я не об этом.
— Тогда почему ты настаиваешь на большем именно сейчас?
Он вытянул ноги и запрокинул руки за голову.
— Это зависит от того, что ты подразумеваешь под «большим».
— Хватит говорить загадками.
— Ладно, давай честно. Мы оба здесь на неделю, так?
— Да.
— Неделя вдали от реального мира и проблем. И мы не увидимся больше никогда. Так?
— Да. Говори уже, — сквозь стиснутые зубы прошипела Милли.
Чейз улыбнулся. Он обожал сердить ее.
— Итак, ты даешь мне одну неделю, а я дарю тебе невероятный секс. По рукам?
— Я не буду ни на что соглашаться, пока ты не расскажешь мне про мелкий шрифт.
Чейз не смог удержаться и рассмеялся.
— Ты даешь мне одну неделю, — повторил он, наклоняясь ближе. Между ними буквально потрескивал напряжением воздух, и Чейз чувствовал, что не может скрыть возбуждения. — Ты отдашь мне всю себя. Без остатка. На семь дней. Ты не будешь ничего скрывать и утаивать. Идем ва-банк. Взамен ты получишь тот невероятный секс, который хотела.
Милли пораженно уставилась на него. Ее зрачки расширились. От страха или желания? Наверняка оба варианта. По крайней мере, он чувствовал и то и другое. Чейз не верил до конца, что делает это. Не верил, что хочет этого настолько.
— Это, — наконец произнесла она, — паршивая сделка.
— Неужели?
Чейз почувствовал разочарование. Но надежда еще грела сердце.
— Я же сказала, что не хочу никакой привязанности, никаких обязательств. Я не хочу узнавать тебя ближе, Чейз.
Разочарование переросло в настоящую обиду.
— За исключением сексуального познания, да?
Милли раздраженно хмыкнула: