— Мне хотелось, чтобы твой отец заставил меня сейчас жениться на тебе, чтобы сохранить твою честь.
— И ты бы женился на дочери священника? — поддразнила она.
— Конечно же, нет! Я предпочитаю видеть тебя в другой роли.
— Какой же?
— В той, которую ты играешь в храме сладострастия.
Она добродушно рассмеялась и весело сказала:
— И ты полагаешь, что я действительно существую в такой ипостаси?
— Я верю только в то, что вижу собственными глазами.
— Или в то, что видит твоя кинокамера?
Я внезапно почувствовал угрызения совести — несколько дней я не притрагивался к кинокамере и вынужден был признать ее правоту:
— Видишь, как ты на меня влияешь, — тебе почти удалось сделать из меня предателя.
Она стала серьезной.
— Если это, правда, то, значит, я на тебя дурно влияю. Ты не должен изменять своих привычек ради меня.
Я возразил:
— Не думаешь ли ты, что нужно изменяться, чтобы доставить удовольствие любимому человеку?
— Нет.
Ответ прозвучал столь категорично и жестко, что я почувствовал почти физическую боль.
Я поднялся и увидел, как Галтьер и Натали, выйдя из джунглей, остановились. Они праздно любовались обнаженным телом Лауры.
— Я ревную, — пошутил Галтьер.
Лаура присела, ее платье опустилось, но бедра остались обнаженными. Таким же шутливым тоном она заметила:
— Из-за того, что я отняла у вас Николаса?
Натали живо отреагировала. Блеск одобрения вспыхнул в ее глазах. Она по очереди указала на Галтьера и меня и с надеждой спросила:
— Ага? Значит, вы двое?..
Галтьер громко рассмеялся, притворившись, что тщательно обдумывает ответ, чтобы разрядить создавшуюся ситуацию.
Мы с ним просто добрые друзья, — лицемерно сказал он.
Лаура не могла упустить возможности. Она педантично воспроизвела его профессорский менторский тон:
— Дружба и любовь в сущности одно и то же, — процитировала она его же слова.
Из темноты раздался раздраженный голос:
— И не надоело вам еще спорить на одну и ту же тему?
Это был Олсен собственной персоной, но на этот раз он появился вместе с полинезийцем, которого я не видел после той знаменитой лекции. Арава был облачен в традиционный костюм.
Вскоре к ним присоединился и Ланс. Я не знаю, сколько было в тот вечер праздношатающихся весельчаков — сотня или тысяча, — но они постоянно встречались на моем пути.
Это правда, что павлины почитаются среди мара как священные существа? — с интересом спросил Ланс.
Галтьер раздраженно ответил:
— У мара нет богов.
Эта теологическая тайна возбудила любопытство основателя института.
— И они не имеют даже демонов? — настойчиво спросил он.
Но Галтьер проигнорировал этот вопрос и долго поцеловал в губы свою жену прямо на глазах у Олсена, который был обескуражен таким бесцеремонным поведением.