Ламберт улыбнулся:
— Это я и хотел услышать.
— Дважды они звонили по телефону. Оба раза ее матери, в Кентукки. Ничего примечательного.
— Что-нибудь новое о его семье?
— О ней не упоминалось.
— О Рэе тоже?
— Нет. Мы ищем его, Олли. Дай нам время.
Де Вашер закрыл досье Макдира и достал другую папку, гораздо толще. Ламберт, уставившись глазами в пол, потирал виски.
— Выкладывай, что еще, — негромко сказал он.
— Новости плохие, Олли. Я уверен, что Ходж и Козински сговорились и работают сейчас на пару. На прошлой неделе агенты ФБР получили ордер и обыскали дом Козински. Обнаружили наши микрофоны и сообщили ему, что его дом прослушивался. Естественно, они не знали кем. Козински рассказал об этом Ходжу в прошлую пятницу — они спрятались в библиотеке на третьем этаже. Микрофон был довольно далеко от них, и мы смогли записать лишь отдельные реплики. Немного, но ясно, что говорили они о «жучках» в доме Козински. Они убеждены, что их слушают везде, и они подозревают нас. Говорят даже между собой очень осторожно.
— С чего это вдруг ФБР понадобился для обыска ордер?
— Хороший вопрос. Видимо, реверанс в нашу сторону, чтобы все выглядело законно и солидно. Нас они уважают.
— Кто там был персонально?
— Тарранс. Видимо, он старший.
— И как он?
— Хорош. Молод, зелен, излишне ревностен, но компетентен. С нашими людьми он не сравнится.
— И часто он говорил с Козински?
— Сейчас это невозможно установить. Поскольку они вычислили, что мы их слушаем, они стали слишком осторожны. Нам известно о четырех их встречах в прошлом месяце, но я подозреваю, что их было больше.
— Много он успел вынюхать?
— Надеюсь, не очень. Пока ФБР ведет бой с тенью. Их последняя беседа, о которой мы знаем, состоялась неделю назад, и важного там ничего сказано не было. Козински очень напуган. Общаются они, видимо, много, а толку нет. Он так еще и не решился пока сотрудничать с ними. Они же сами на него вышли, имей это в виду. По крайней мере, мы так считаем. Они прижали его довольно крепко, и он готов был расколоться, но теперь, похоже, начинает задумываться. Однако контакты продолжаются, и это тревожит меня.
— Жена его что-нибудь знает?
— Думаю, нет. Она видит, что ведет себя он как-то странно, а он объясняет это перегруженностью на работе.
— А что Ходж?
— Насколько мы осведомлены, он пока с фэбээровцами не контактирует. Больше разговаривает с Козински, или шепчется, я бы сказал. Ходж твердит, что боится ФБР хуже смерти, что ФБР ведет бесчестную игру, что им нельзя доверять. Без Козински он и шагу не сделает.
— А что, если Козински исчезнет?