– Наша «паршивая газета» этого так не оставит! – орал потерпевший. – Я заставлю вас ответить перед судом! Я всего-то хотел спросить: как ему живётся в Де Труале?
– Что вы себе позволяете? – не унимался оскорблённый жених. – Я вас заставлю сожрать эту газету!
– Мы ещё посмотрим, кто сожрёт эту газету. Мы подадим в суд! Вам это с рук не сойдёт!
– Я сейчас принесу эту газету.
– Это я хочу у вас спросить, что вы себе позволяете? Вы не имеете права оскорблять меня и нашу газету, снимай, снимай, Джим! Это неслыханно, что журналиста… Корреспондента «Нью Таймс» оскорбили, избили и…
– А ты что думал? Что я тут автографы раздаю?
– Меня послали взять интервью, а он…
– Теперь вопросы задаю я! Кто тебя послал?
– Один мой друг, тоже журналист.
– Как его зовут?
– Пол Дюкан.
– Из какой, говоришь, газеты?
– «Нью Таймс».
– Как? Ты не из «Миррикал Дей»?
– Нет.
– Что я наделал…
– Я вам этого так не оставлю! Мы сейчас вызовем полицию, и вас арестуют!
– Я сейчас всё объясню… – умолял Феликс. – Эта газета…
– Нет, спасибо, я не голоден!
– … была со статьёй…
– В полиции будешь объяснять! Джим!
– Да, я уже вызвал, наряд выезжает.
– Что здесь происходит? Вы что, обалдели, что ли? – спросила Лиана.
– … обо мне, – волнуясь и запинаясь, закончил Феликс. – Пожалуйста, не надо фотографировать! – загородился он рукой.
– Мы этого так не оставим, мы поднимем вопрос публично! Вы на суде будете просить прощенья, хотя… Зачем мне ваше прощенье? Оставьте его себе. Вы несносный, наглый, мерзкий тип! Я бы, конечно, набил вам морду, – разоткровенничался он, – да просто мне жаль вашу даму. Начнутся слёзы… Я этого не выношу.
– Давайте обойдёмся без взаимных оскорблений, – предложил вошедший тесть.
– Да у меня синяк под глазом! Он втащил меня в дом, ударил меня, повалил на пол! Ещё и без оскорблений обойтись! Сейчас приедет полиция, и вы будете всё это объяснять уже не мне.
– Хватит! Прекратите! – заорал Александр Михайлович.
– Да у вас тоже синяк! Кто же это вам так засветил? Подождите, дайте я угадаю. Это он. Хороша семейка! Оба с фонарями! И зачем я только согласился? Но со мной этот номер не пройдёт! Я не из тех, кто это потерпит.
Феликс потрогал больной глаз и решил, что если фотографии попадут в тираж, скандала не избежать. Он решил пойти на мировую, тем более что это был единственный выход.
– Так, значит, вы пришли за интервью для «Нью Таймс»? – спросил он.
– Считайте, что интервью я уже взял.
– Зря вы так, я же не желал вам зла. Погорячился, с кем не бывает?
Феликс придвинул стул и вежливо пригласил его садиться. Он посмотрел на него как на отъявленного бандита, но всё-таки сел. Его напарник, держа в руках фотоаппарат, тоже сел на соседний стул.