— Я обо всем извещу вас. Вы ничего не предпринимайте и, главное, не похищайте пока девушку. Прибегнем к этому в самом крайнем случае.
Вдруг мне почему-то показалось, что я могу положиться на этого толстяка. Я поднялся, обнял его на прощание и вышел из ресторана. Не успел я выйти на улицу, как кто-то окликнул меня. Я оглянулся и увидел старого друга отца, Сулеймана ага, который, как оказалось, тоже сидел в ресторане.
— Подумать только! — воскликнул он, опустив тяжелую руку мне на плечо. — Потомок рода Ширванширов обнимается с армянином!
Я испуганно замер, но Сулеймана ага уже не было, он исчез, растворился в уличном тумане. Хорошо, что я не сказал отцу, зачем ходил сегодня к Кипиани. Скажу, что еще не говорил с князем о женитьбе.
«Глупо так ненавидеть армян», — думал я, входя в дом.
Все последующие дни я не отходил от телефона. Даже не ожидал, что моя жизнь будет настолько связана с этой черной коробкой… Из дома я никуда не выходил, а на вопросы отца, почему я не иду говорить с родителями Нино о женитьбе, отвечал что-то невнятное. Время от времени я вздрагивал от телефонного звонка и выслушивал доклады Нино, больше напоминающие отчеты с полей сражения:
— Али, это ты? Слушай, Нахарарян сидит с мамой и беседует о стихах моего прадедушки Илико Чавчавадзе.
Чуть позже она снова звонила:
— Али, слышишь? Нахарарян утверждает, что иранская культура оказала огромное влияние на Руставели и царицу Тамару.
Очередной звонок.
— Али хан! Нахарарян пьет с папой чай. Только что он сказал, что тайна этого города в непостижимом родстве рас и народов.
Еще через полчаса:
— Какая умница этот Нахарарян!
Я засмеялся и повесил трубку. Так текли дни за днями. Нахарарян проводил все время в доме Кипиани: ел, пил, болтал. Он даже гулял с Кипиани, давая последнему то невыполнимые, а то и дельные советы. Я по телефону получал информацию обо всех хитростях армянина.
— Нахарарян рассказывает, что родилась новая Луна. Он говорит, что власть золота над человеком — это результат поклонения Луне народов древнего Кавказа и Ирана. Али хан, я уже не могу слышать этот бред. Приходи в сад.
Мы встретились на нашем месте у крепостной стены. Нино торопливо передала мне самые последние сообщения. Мать умоляет ее не связывать свою жизнь с диким мусульманином, а отец полушутя уверяет Нино, что я обязательно заточу ее в гарем. На что моя маленькая Нино, смеясь, но совершенно серьезно предупредила родителей:
— А вы не боитесь? Что вы будете делать, если он похитит меня?
Я погладил ее по головке. Мою Нино я знал хорошо — она всегда добивалась задуманного.