Его искренность поразила ее.
– Я не думал, что это на тебя так подействует. Я…
– Что?
Ник не закончил фразу, но его растерянность была очевидной. А еще… эти точеные загорелые скулы, на которых горел румянец, заставили ее внутренне содрогнуться. Не понятно почему, но он явно переживал.
Возникло неловкое молчание, и Пия заерзала на сиденье. Она не знала, что ей делать дальше.
– Больше не поступай так безрассудно, хорошо? Никто не знает о том, что мы с тобой заключили договор. Я приложила немало усилий сил, чтобы завоевать уважение окружающих.
– Значит, ты все же работаешь на своего отца? – Ник бросил на нее внимательный взгляд.
– Да, женщины способны быть самостоятельными, Ник. Я хорошо выгляжу и дорого одеваюсь, поэтому ты решил, что я живу за счет своего отца?
Казалось, Ник смутился.
– Я думаю, что нашел одну из твоих «горячих точек».
– Ты очень догадлив.
– Но все же мне нужно от тебя кое-что другое.
Пия всплеснула руками:
– Ты снова за свое! Смотришь на меня и думаешь только о сексе?
– Мне кажется, я не смогу выиграть! – прорычал он и, крепко выругавшись, откинулся на спинку сиденья.
– Чем скорее ты это поймешь, тем будет лучше, – съязвила она.
Пия почувствовала себя гораздо лучше. Для нее было открытием, что яростный спор может принести облегчение.
Ник вскоре успокоился и с улыбкой взглянул на нее:
– Наверное, ты скажешь, что мне известно множество «избалованных принцесс», и ты будешь права. Ты меня прощаешь?
Он говорил, как маленький мальчик. Пия могла поклясться в том, что он был любимым ребенком своих родителей, хотя семья его была небогатой, и ее плохое настроение мгновенно улетучилось.
– Прощаю.
– Хорошо, – сказал он, взглянув в окно на белый песчаный пляж, простиравшийся по другую сторону дороги.
Нику показалось, что они проехали много миль, прежде чем он прикоснулся к ее колену кончиками пальцев. Это прикосновение было таким легким, что Пия, наверное, не заметила ничего. Он гладил ее колено и вдруг почувствовал, что она дрожит.
– Пожалуйста, прекрати. Ты всегда так нагло ведешь себя?
Не успела она это сказать, как он отнял свою руку и задумчиво взглянул на нее. Боже мой – она хотела, чтобы он снова гладил ее.
Ник пожал широкими плечами:
– Бразильцы – очень эмоциональные люди, querida. Мы откровенно выражаем свои чувства, увидев что-то красивое, и выражаем свой восторг посредством объятий или поцелуев. Разве вы, греки, ведете себя иначе? Или ты выросла с матерью во Франции?
Пия молчала. В правилах всегда бывают исключения, и каждый раз, когда кто-то упоминал ее мать, ее охватывал ужас.