Когда по ощущениям был уже вечер, на пороге моей камеры вновь появился Чейз. Его лоб и места на майке под подмышками были мокрыми, словно он только что вернулся с утомительной работы, или с пробежки. Но дыхание было ровным, а лицо… в прочем, можно больше не говорить о его лице. Оно всегда было каменным.
— Пошли, — произнёс он командным тоном.
Я вздёрнула брови и изобразила подобие улыбки.
— С ума сойти. Ты и вправду со мной говоришь?
Он с силой поднял меня за предплечье здоровой руки и потянул на выход.
— И куда мы? — спросила я, шагая перед ним по мрачным коридорам. — Получать наказание от чокнутого Блейка?
Я была уверена, что в этот же миг Чейз толкнёт меня или врежет в спину, но ничего не случилось.
Я бросила на него удивлённый взгляд.
— Что, и ты даже не попытаешься меня убить?
— Не сегодня.
Мои глаза в прямом смысле слова полезли на лоб.
— Ого, кажется, мой рейтинг и впрямь растёт!
Мы остановились напротив кабинета, где сегодня утром проводился мой осмотр.
Внутри, меня ждала знакомая женщина в круглых очках. Её тёмные волосы были собраны в тугой пучок на затылке, а губы окрашены в ярко-розовый. Сегодня утром всего этого марафета не было.
Она устало вздохнула при виде меня и пригласила войти.
— Снимай куртку и свитер. Я осмотрю твоё плечо. — Её голос был совсем не радушным; кажется, моя метка ей тоже не нравится.
— Вы здешний врач? — Я не сдвинулась с места.
Она взглянула на меня поверх очков:
— Ты раздеваешься, или как?
— Заметьте, вы просите меня об этом уже второй раз за день.
Женщина утомлённо вздохнула.
— Я уже наслышана про твой острый язычок, но если продолжишь в том же духе со мной, то можешь забыть про то, что я буду осматривать твоё плечо.
— А я об этом и не просила.
Женщина снова вздохнула, сняла очки и потёрла переносицу.
— Джей, или как там тебя, я знаю, что в этой вашей Скале давно забыли, что такое быть вежливым и приветливым и все вы там разговариваете с друг другом, как озлобленные животные, но здесь, лично я, к такому не привыкла. Так что если тебе не нужна моя помощь, возвращайся обратно в камеру и справляйся с этим как-нибудь сама.
В её словах была истина — не помню, когда в последний раз вспоминала, что такое вежливость, но мне кажется, меня можно понять. Я росла не в Кресте, а в Скале. Меня учили жестокости и тому, что поможет выжить. Никак не приветливости.
Я развернулась к двери и столкнулась глазами с Чейзом. Он всё это время стоял позади меня. Тёмные пряди волос упали на глаза и они смотрели на меня из-под густых длинных ресниц. Его накачанные руки были скрещены на груди, казалось, что его футболка вот-вот лопнет на том месте, где находились бицепсы. И он был сердит. Очень.