— Джеймс приехал? — спросил Сальватор после короткой паузы. Он не сомневался в отрицательном ответе управляющего и спросил об этом машинально.
— Да, еще сегодня утром.
Профессор удивленно посмотрел на Ольсена.
— Да ты что?! Он же в США должен быть?
— Не знаю, где он должен быть, но он прибыл, и в очень хорошем настроении…
Сальватор обратил внимание на интонацию управляющего… Ольсен недолюбливал его рыжего ассистента, но положение, которое занимал Вейслин, заставляло управляющего относиться к нему соответственно… И только в присутствии самого Сальватора Ольсен позволял себе колкости в адрес Джеймса. Их взаимоотношения беспокоили профессора, и он не раз пытался найти причину их неприязни, но безрезультатно. Каждый отдельно, в своей сфере деятельности, они были безупречны, а Сальватор был слишком занят, чтобы до конца разобраться в этой проблеме…
— Значит, здесь, говоришь… — проговорил профессор, и на мгновение вспомнил рыжую голову, мелькнувшую на перроне. «Конечно, мне тогда показалось», — облегченно подумал Сальватор. Профессор взглянул на часы — было около десяти вечера. Он подошел к телефону и набрал номер, но там, куда звонил он, видимо, никого не было.
— Ты звонишь Вейслину?
— Да.
— Его нет в кабинете. Под вечер в клинику привезли тяжело раненного офицера, и он скорее всего еще работает в операционной.
— Что же, ты мне раньше об этом не сказал? — резко спросил Сальватор, на ходу застегиваясь.
— Я думал, что ты сначала отдохнешь…
— Там отдыхать будем, — показывая на потолок, проговорил де Аргенти, выходя из кабинета. Он быстро пересек пространство между виллой и клиникой, вошел в операционную, одел бахилы, стерильный халат, маску. В операционной шла интенсивная работа. Поздоровавшись, Сальватор спросил:
— На каком этапе?
— Заканчиваем, — устало проговорил Джеймс, — но кажется, все напрасно.
Сальватор поднял правую бровь.
— Поражение теменной доли, не совместимое о жизнью… может быть, протянет несколько дней, но не выживет.
Профессор попросил сестру открыть лицо пострадавшего — это был мужчина лет 30. Прямой нос, красивый рисунок губ и чуть выдающийся подбородок могли принадлежать только волевому человеку. Сальватор некоторое время изучал это лицо…
— Моя помощь нужна? — спросил он, глядя на моего ассистента. Джеймс отрицательно покачал головой. Профессор знал возможности Вейслина и по характеру травмы понимал, что и он сам здесь бессилен… Сальватор вышел из операционной и, решив поговорить с Джеймсом завтра, направился к себе.