Выступая в качестве свидетеля (Bannister, 2003; Burt, 1997; Learmonth, 1994), арт-терапевт видит, как психотравмирующие обстоятельства отражаются в рисунках клиента. Безопасное пространство арт-терапии позволяет клиенту вернуть себе чувство надежды. При этом, являясь свидетелем психотравмирующих обстоятельств, передаваемых клиентом в рисунках и повествованиях, арт-терапевт сам подвергается деструктивному психологическому воздействию. А. Макканн и Л. Перлман (McCann, Pearlman, 1990) предупреждают о негативном воздействии длительной работы с жертвами насилия, связывая его с феноменом «заместительной травматизации». Когда мы являемся свидетелями зла, совершенного в отношении клиентов, мы можем потерять веру в гуманность. Х. Гринвуд (Greenwood, 2000) и М. Хэгуд (Hagood, 2000) обращают внимание на случаи «заместительной травматизации», описанной в арт-терапевтической литературе. Они подчеркивают, что арт-терапевты особенно уязвимы к ней из-за того, что психотравмирующие обстоятельства воздействуют на их психику через визуальные образы.
Характерное для жертв насилия переживание чувства стыда и своего отличия от других людей нередко сопровождается страхом причинить психологический ущерб психотерапевту. В общении с Мэй я открыто говорила о том, что во избежание усугубления состояния – как ее, так и своего собственного – я буду стараться сохранить в процессе арт-терапии баланс между погружением в травматичный опыт, с одной стороны, и творчеством, человеческим общением и игрой, с другой. Я также говорила Мэй о том, что помогаю себе эмоционально восстанавливаться, ведя активный образ жизни и занимаясь творчеством. Профессиональная организация арт-терапевтов в настоящее время обязывает их постоянно заниматься художественной практикой для сохранения психического здоровья. Занимаясь изобразительным искусством, я даю себе возможность отреагировать и трансформировать сложные переживания, а также ощутить радость игры и контакта с миром.
Мэй отметила положительный эффект от проделанной работы. Это было очень важно, поскольку в процессе арт-терапии Мэй была от меня независима. Она стала настолько уверена в своих силах, что посетила психиатра и попросила его отменить антидепрессанты. Это было большим прогрессом, учитывая то, что Мэй принимала психотропные препараты с подросткового возраста.
Дж. Херман (Herman, 1992) подчеркивает, что, хотя исцеление от психической травмы не бывает полным и окончательным, важным достижением психотерапии является уже то, что клиенты возвращаются к задачам повседневной жизни и перестают фиксироваться на психотравмирующих обстоятельствах прошлого. Их отношения перестраиваются и приобретают новый смысл, а будущее становится важнее, чем прошлое.