На улице внезапно распогодилось. Серое одеяло неба кое-где прервалось, и в возникших дырах голубели чистые куски. Солнце хоть и не показывалось еще, но все равно придавало пожухлой листве теплые коричневые оттенки. Трава же на тех участках, где еще не увяла, сохраняла по-весеннему веселый, зеленый цвет, и от нее в память вчерашнего достаточно теплого дня в воздухе полоской стелился туман. Нина вела их желтый автомобиль, заняв достаточно прочное положение на полосе среди других машин, и Роберт только время от времени чуть поправлял ей руль – как и все водители, еще не имеющие достаточно опыта, она слегка «виляла» на дороге.
Ему опять захотелось поговорить. В отличие от вчерашнего тягостного вечера с Лизой сейчас он чувствовал себя спокойно и уверенно.
– С тобой легко, – сказал он Ворониной первое, что пришло в голову, когда дорога впереди и сзади стала достаточно свободной. Они уже отъехали довольно далеко, и за окнами машины проносились маленькие поселки, перелески, площадки со стройматериалами для строительства дач. Нина внимательно смотрела на дорогу и молчала. На фоне темно-синего шарфа ее лицо казалось бледнее обычного. Концы она перекинула за плечи, и это стало придавать ей сходство с таинственной и молчаливой женщиной Востока.
Нина продолжала молчать и так же сосредоточенно смотрела вперед и в зеркало заднего вида. Вообще-то она всегда была немногословной, но сегодня ее молчание показалось Роберту подозрительным.
– Эй, ты чего молчишь? – спросил он.
– Лиза позвонила мне утром и попросила передать, что прийти не сможет. У нее ведь сегодня по расписанию занятие после меня, верно? – Нина кинула быстрый взгляд в его сторону. – Еще она сказала, что вы измучили ее вчера своим занудством. – Голос у Нины был вполне невозмутим, но теперь Роберт понял, почему его насторожило ее предшествующее молчание. Нина сидела как каменная. И надетый на ее голову шарф был не просто предметом одежды или украшения. Он служил ей своеобразной защитой. Защитой от него? Роберт скорее почувствовал это, чем понял.
«Нашла, когда звонить! – подумал он про Лизу. – То пропускает неделями просто так, без всяких звонков, а тут решила предупредить… Интересно, что она еще наболтала?» И внезапно к воспоминанию о Лизиной чудесной фигуре, звенящих украшениях, белокурых кудряшках опять примешалось не проходящее со вчерашнего вечера чувство досады.
Нина и дальше ехала молча. Странное чувство обиды переполняло ее. С каким подъемом после вчерашнего банкета она собиралась на занятия! Как достойно не отвечала на мелкие выпады Кирилла, проснувшегося утром после банкета в отвратительном настроении. Она даже порылась в ящике и достала тушь для ресниц, которую закинула туда сразу после прошлого Нового года. Даже приезд заморского гостя не подвиг ее на этот поступок, а вот сегодня она решилась… И вдруг звонок Лизы! Конечно, Роберт постоянно просил учеников, чтобы они сообщали ему, если не смогут прийти на занятия, но Лиза раньше не обременяла ее подобными просьбами. И ведь из ее слов следовало, что Роберт встречается с ней и помимо занятий. Нине стало неприятно так, будто случайно она оказалась свидетельницей чего-либо неприличного. Ей совершенно не хотелось комментировать скрытый или явный смысл Лизиных слов.