Справа и слева от пролома было достаточно места, чтобы пройти, прижимаясь всем телом к золотым стенам. Ну, мы и прошли, при этом я все же глянул вниз, хотя примерно представлял, что там увижу. Глянул – и отвернулся. Так и есть. На куче старых костей, местами прикрытой лоскутами выцветшей одежды, лежали несколько новых трупов, и у одного из шеи торчал обломок чужого ребра, измазанного запекшейся кровью. Символично. Мертвый сталкер убил живого…
Впрочем, нет. Живой сталкер сам убил себя, когда первый раз ночью пересек кордон Зоны отчуждения. Так что винить некого. И жалеть никого не нужно. Причем себя – в первую очередь. Потому что я такой же, как они. Мертвый, которого никогда не примут живые, которого считают живым лишь свои, мертвые, такие же, как я сам…
Удар по плечу был не сильным, но точным, прямо в нервный узел, так что рука немедленно повисла плетью.
– Не вздумай, – негромко произнес Призрак.
Я с недоумением глянул на него, потом – на расстегнутую кобуру своего «стечкина».
– Теперь коридор хочет, чтобы мы самоубились тут к чертям собачьим, – произнес он сквозь зубы. – Дело в том, что кроет нас не одновременно, разная у всех сопротивляемость ментальным атакам. У меня вон Даль только что нож отобрал, которым я чуть вены не вскрыл. А до этого мы вдвоем Мастера еле удержали, который едва в пролом не прыгнул.
– Значит, и сейчас не получилось у него, – усмехнулся я, разминая плечо, ноющее, как после долгого сна на одном боку. – Что дальше?
– А дальше вон чего, – ощерился Мастер, вглядываясь в полумрак коридора, из которого на нас летел золотой шар размером с человеческую голову, окутанный паутиной электрических разрядов.
– Летающая машина желаний, – усмехнулся я. – Типа, хотите смерти – получите смерть.
Шар приближался быстро… однако недостаточно быстро для того, чтобы мы не успели вскинуть оружие и начать стрелять. Наверно, глупое это занятие – палить в призрак, но уж больно настоящим выглядел он, блестящий металлическим блеском под тусклым светом ламп, оплетенный потрескивающими белыми молниями. Одна из них неожиданно протянулась далеко вперед, коснулась автомата Даля – и сталкер невольно выронил оружие, получив нехилый разряд самого настоящего тока.
Впрочем, попытка летающей аномалии оказалась неудачной для нее же самой. Не сговариваясь, мы сосредоточили огонь на центре шара – и полет аномалии замедлился. Задергалась она, закружилась на месте, словно раненое живое существо. Раздался резкий хлопок, вспышка – и на месте шара остался висеть в воздухе лишь неподвижный сгусток золотой пыли. Эдакое облачко, неподвижное, и безобидное с виду.