Ливай задумался над ее признанием. У него появилась возможность очистить совесть Элиз. Ей станет легче, если он расскажет о своем прошлом.
Вместо этого он произнес:
— Не надо передо мной извиняться. Ты не должна рассказывать о том, чем тебе неприятно делиться. Но если ты хочешь поговорить, я тебя выслушаю.
Она поджала губы и быстро закивала, по ее щекам катились слезы.
— Мне сложно об этом рассказывать. Сложно с этим справиться. Это всегда со мной, но если я хочу притвориться, что все в порядке, у меня получается. Если бы ты случайно не услышал, как позвонила Элли, тебя вряд ли заинтересовало бы, что произошло с моим папой, каковы последние результаты обследования, становится ли ему хуже.
Она на секунду закрыла глаза и сглотнула, затем открыла их и снова начала смотреть на улицу.
Ливай сбросил скорость, давая Элиз возможность успокоиться. Она продолжила:
— Иногда мне хочется все забыть и хоть немного пожить без проблем.
«Без проблем…»
Ливай прекрасно понимал ее желание отдохнуть. Но он понимал и кое-что еще.
— Вот почему ты не можешь поехать со мной. Ты не можешь покинуть город даже на пару месяцев.
— И поэтому студия очень важна. Она нужна не только мне.
Элиз замолчала.
— О чем ты думаешь? — спросил он.
— О том, что моя мама просидела шесть лет дома, заботясь об отце. Она даже слышать не хочет о том, чтобы поместить его в специальную лечебницу. Мама не желает рисковать, боится, что болезнь начнет прогрессировать из-за смены места жительства и из-за незнакомых людей. Она продолжает твердить, что справится с этим сама. Она не признает, что папе будет лучше в больнице, где он получит квалифицированную помощь. Но после этого случая придется что-то менять. Маме необходимо вернуться к жизни, большую часть которой она проводит возле человека, который не помнит, кто она такая.
Ливай все это понимал.
— Ты хочешь создать студию, чтобы мама могла приходить туда.
— Ей нужно бывать на людях. Выходить из дома не только для того, чтобы добраться до врача. В студии мама могла бы проводить время со мной. Если бы она захотела работать, то могла бы заниматься с детьми или быть администратором. Я просто хочу, чтобы мама была чем-нибудь занята, хочу отвлечь ее.
Похоже, Элиз считает, что ее мать чувствует себя в западне, что у нее нет выбора. Ливай крепко сжал руль. Теперь он все понял.
Ужасно, что ей приходится проходить через это. Но она не одна. Он останется с Элиз и будет искать ее отца столько, сколько потребуется.
Протянув руку, Ливай прикоснулся к ее шее, скрытой копной шелковистых волос:
— Мы найдем его.