– По-вашему, это самое плохое, что может случиться с женщиной? – обиделась Таисия Максимовна. – А если была любовь? Если он погиб? Неужели хранить верность памяти своего возлюбленного до конца жизни – это так плохо?
– Это глупо, – заметила Галя, а Киска с Милочкой переглянулись и хихикнули.
– А вот от тебя я не ожидала, – с укоризной посмотрела на Галю Таисия Максимовна.
– Женщина должна рожать, – сказала Галя. – Это ее главное предназначение.
– А ты, гляжу, уже не феминистка, Галина, – усмехнулась Антонина Дмитриевна. – С каких это пор? Такая была независимая, а как муж стал много денег зарабатывать, сразу по-другому запела.
– Зарабатывать же. Не воровать, – парировала Галя.
– Я так погляжу, ты из декрета выходить не собираешься? Почему же заявление не пишешь?
– Это мое дело.
– Какие все стали самостоятельные! – всплеснула руками заведующая. – За мужниными спинами!
– Слушайте, – спохватилась вдруг Татьяна. – Если Нина была беременна не от Юрки, то от кого же? А?
– Об этом не рассказывают даже врачам-гинекологам, – сказала Инна. – Я знаю только, что последний месяц Нина жаловалась на здоровье, которое вдруг резко ухудшилось. Ее тошнило, кружилась голова.
– Ну понятно! Она же была беременна! – заметила Татьяна.
– Да. Но с ней творилось что-то странное. Это не было похоже на обычный токсикоз. Расширенные зрачки, сухой язык, боли в шейных лимфоузлах. Решили взять анализы повторно и по их результатам принять решение. Мама моя не врач, она не очень в этом разбирается, – оправдываясь, сказала Инна. – Но что-то там было не то. Не похоже на обычный токсикоз. А последние две недели Нина в клинике не появлялась.
– Вот Юрке сюрприз! – злорадно сказала Татьяна. – Если узнает!
– Кто ж ему скажет? – спросила Галя.
– Да я скажу! Назло!
– За что ж ты его так не любишь? – усмехнулась Антонина Дмитриевна.
– Много о себе понимает. Ишь! Едет! – Татьяна глянула в окно, где «Жигули» опять поравнялись с автобусом. – Надулся как мышь на крупу! У-у-у! Зараза какая!
В это время Греков повернул голову в сторону автобуса, и Татьяна отпрянула от окна.
– Чего испугалась? – толкнула ее локтем в бок Антонина Дмитриевна.
– А ну его! А Нинка тебе изменяла! – злорадно сказала Татьяна в сторону окна.
– Так он ей тоже изменял, – заметила Галя.
– С этой, что ли? На красной машине?
– Скажешь, нет?
– Оба хороши! Он ей рога наставлял, она – ему. Вот она, богема так называемая! – с чувством сказала Татьяна. – Все под одним одеялом спят!
– Только не наша Нина, – не согласилась с ней Таисия Максимовна. – Она не такая.
– Интересно все-таки узнать, кто же отец ее ребенка? – задумчиво протянула Галя.