Официально клуб «Ночная бабочка» был зарегистрирован как «малое предприятие общественного питания и сферы развлекательно-увеселительных услуг».
Евгений Николаевич Урусов бывал тут не раз, причем обыкновенно он приезжал сюда в своей спецуниформе — кожаной черной куртке-косухе и черных же сапожках на каблуке. В таком виде ему легко было смешаться с пестрой толпой гостей клуба и выведать интересную информацию о посетителях. Но сегодня он отправился к Мильве официально.
Черная «ауди» с синими мигалками со свистом притормозила у белых дверей, и из машины легко выпрыгнул моложавого вида генерал-полковник милиции. Он взбежал по ступенькам к двери и решительно нажал на кнопку звонка. В руках он держал видеокассету. Минуты этак через две-три дверь слегка приотворилась, и в щелке показался заспанный мордатый парень с узкими свинячими глазками. Парень был в форме сержанта-мента,
— Че надо? Закрыто у нас! — прогнусавил он, не удосужившись даже всмотреться как следует в того, кто пришел.
Урусов от такой наглости вмиг рассвирепел. Он толкнул дверь ногой, но дверь не поддалась. От такого конфуза Евгений Николаевич еще больше обозлился.
— Открывай, мудила грешный! — рявкнул он. — Глаза протри, подонок — не видишь: перед тобой генерал-полковник МВД! Или тебе в теплой и сытной Москве служить наскучило? Так я тебе, блин, устрою командировку в Урус-Мартан на блок-пост!
Только теперь до мордатого охранника дошло, кто в самом деле стоит на пороге клуба. Сон как рукой сняло — он распахнул дверь, изогнув дугой спину, и угодливо, по-щенячьи затявкал:
— Извините, тарищ генерал! Проходите!
— Мильва где? — бросил Евгений Николаевич, все еще кипя гневом.
Сержант неопределенно пожал плечами:
— Так это… рано еще. Мы закрыты…
— Ну что ты заладил, как попугай: закрыты, закрыты? — передразнил Урусов. — Здесь она, что я, не знаю? Уже второй час дня! Сидит у себя в кабинете и навар подсчитывает, по кубышкам рассовывает! Веди меня к ней!
И Евгений Николаевич, решительно расстегнув китель, зашагал по ковровой дорожке, убегающей куда-то в глубину здания.
Это был самый настоящий старинный особняк, каким-то чудом уцелевший после всех реконструкций московских окраин, которыми увлекались городские власти на заре века. Когда-то, говорят, в доме жил известный московский купец Родионов, потом тут разместился какой-то профсоюз, а до недавних пор здесь находилось торгпредство то ли Гвинеи, то ли Габона. Словом, в итоге приватизации особняк, формально находившийся на балансе московской мэрии, был передан в долгосрочную аренду клубу Мильвы Гавриловой, которая восстановила былую купеческую роскошь интерьера. Евгений Николаевич шагал по длинному Коридору, по стенам которого были развешаны картины русских художников, а по углам вперемежку со старинными китайскими вазами стояли мраморные бюсты неизвестных государственных мужей и статуи обнаженных психей и нимф — последние как нельзя лучше соответствовали нынешнему назначению здания. Потолки во всех помещениях особняка были зеркальные — что особенно было уместно в укромных кабинетах на втором этаже, где ежевечерне разыгрывались основные мизансцены озорных шоу «Ночной бабочки».