Но, как известно, выполнение нескольких дел одновременно неизбежно сказывается на качестве конечного результата. А потому, хоть он и успел выхватить свою “пушку”, уйти от заряда плазмы ему не удалось. В последний момент он угодил в исчезающее под столом левое плечо противника, не оставляя сомнения в попадании, судя по изменению траектории его падения. Энергия разрыва плазмы закрутила тело Аурона вокруг собственной оси, что привело к его беспорядочному приземлению на пол, о чем свидетельствовал характерный звук падения.
Вполне естественно, что я в это время не стоял на месте, а двигаясь вдоль ножки стола, приближался к его поперечной части, отделявшей меня от предателя. При этом, оглянувшись назад, я увидел ожидающий приказа взгляд Фарсона, указав ему глазами направление движения, отправил его к противоположной части стола. Похоже, тот и сам предполагал подобный вариант действий и к укрывшемуся за столом противнику мы приблизились практически синхронно.
Неожиданно, как это и бывает, рука Фарсона словно сама отразила Ахонаирским мечом заряд плазмы, выпущенный в него из-за стола Ауроном. В то время как я, вскочив на стол, оказался над ним сверху. Я мог лишь позавидовать реакции этого человека. Почувствовав мое присутствие позади себя, он попытался развернуться и опередить меня, что выглядело довольно угрожающе, не будь у меня права первого выстрела. Которым я и воспользовался, как только засевший за столом Аурон оказался в прицеле.
Он успел развернуться ко мне лицом, а потому заряд плазмы ударил ему точно в грудь, словно поломанную куклу, отбросив его метра на полтора от стола. Аурон был не только жив, но и оставался в сознании. О чем можно было судить по тому, как лежа лицом вниз, не поднимая головы, он пытался на ощупь найти выпавший из его руки пистолет. Кивнув Фарсону в сторону двери, я спрыгнул со стола, и приблизился к Аурону. Во избежание неприятных сюрпризов продолжая держать его на прицеле плазмера, я бесцеремонно перевернул его ногой на спину.
Взгляд Аурона оставался осмыслен, и несмотря на мелькавшие на заднем плане искры безумия, позволял определить, что человек вполне адекватно реагирует на происходящее. Он сам прервал затянувшееся молчание. Причем, вопреки своей обычной вальяжно-пренебрежительной манере общения, заговорил торопливо, словно боялся, что я выстрелю не дослушав. Только не совсем понятно, зачем – толи наивно полагал выторговать себе жизнь, толи тупо тянул время. Начало выглядело настолько предсказуемо и банально, что я еле сдерживал желание пристрелить его сразу, не дожидаясь, когда он уже перейдет к изложению реальных фактов: