Недолго продолжалось. Опять просыпаюсь глубокой ночью, кто-то навалился на кровать. Снова что-то не так...
- Верни картины... Не вернешь, я себя убью!
Протянул руку, хотел включить лампочку. Он кисть перехватил - не надо!..
Я испугался, что-то серьезное случилось, он же демонстративный психопат, и вдруг - "не надо?.." Я злился на него тысячу раз, и все-таки, ни разу всерьез не разозлился.
- Извини, - говорю, - а мне надо, сам знаешь, куда...
Встал, подошел к двери и зажег-таки верхний свет. Он закрывает лицо руками.
- Что с тобой?...
Он молчит, потом судорожно всхлипнул и шопотом говорит:
- А мне сказали, что газовым можно убить себя... если в висок, в упор, полный заряд... Врали, значит. Не получается.
-Ты с ума сошел... Покажи!..
Висок потемнел, кожа в мелких черных точках, как в порошинках. Я успокоился, вот дурак!
- Выброси эту глупую игрушку!
- Мариночка... я подлец... - Он зарыдал. - Картин мало, не будет музея...
Этого я уже не мог вынести.
- Перестань... Отдам картины. Доконал ты меня - отдам! И помогу с музеем, так и быть. Только брось эти глупости... грязи... и не стыдно тебе?..
-А что?.. Может и не грязи, но помогает, - он говорит. - Людям помогать нужно.
-Я завтра уеду. Начни писать, никаких набросков, сразу быка за рога, как раньше писал. Не хочешь возиться, пиши без грунта, хоть без проклейки! Пиши на картоне, на бумаге, хоть на газете... на чем угодно! Только пиши!.. Приеду осенью, привезу картины... и достроишь свое чудо, если уж так нужно. А пока сиди, работай!..
- Не уезжай, ты не вернешься. Ну, прости меня, кроме тебя, у меня никого... Ты один меня понимаешь.
- Обещаю, вернусь.
Молчит. Не верит...
- Вот ты все знаешь, папаша, как мне надо... почему сам не пишешь?.. он недобро прищурился, - ведь завидуешь мне, завидуешь?..
Я смотрю, возвращается прежнее лицо...
***
Но не обрадовался, сухо ответил:
-Угадал, завидую... но я тебе добра желаю. Завидую тому, что было, а сейчас ты в беде, и никак этого не поймешь. Иди к себе, проспись, завтра прямо с утра начинай. А вообще-то... живи как хочешь.
Виду я, конечно, не подал, но он меня задел чувствительно.
Он ушел, а я долго не мог заснуть. Сначала - "прости", а потом "завидуешь, папаша?.."
Наконец, задремал, сколько времени прошло, не знаю, поплыл куда-то, видел картины, свой домик за соснами... Брось сдавать, надо у себя жить. Запросто проживу, картины не буду покупать. Хватит искать их, бегать за художниками... пожалей себя...
Подскочил от грохота, срываюсь с кровати, бегу к нему, распахиваю дверь. Светло, лампочка покачивается на голом шнуре. Он лежит на полу рядом с кроватью, глаза раскрыты, молчит.