– Натравив на меня сброд, ты, Родд, а не я, обречешь всех тут на погибель, – Сыч коснулся пыльной тульи, чуть поправив шляпу. – Предположим, что случится чудо, и рыбаки убьют меня. Но тогда на закате говорец Мора не свяжется со мной, сюда придет целое войско, и ратники будут драться между собой за право первым изнасиловать самую красивую местную девку. Ты этого хочешь? Чтобы поселок вырезали? И кого тогда будешь травить своими благовониями? Кстати, княжье войско может наведаться и в твои развалины…
Сыч замолчал, и щукарцев согнуло от кашля. Из распахнутых ртов выплеснулись брызги вязкой зеленой слизи. Глядя на страдания рыбаков, следопыт осклабился. Конечно, Родд ни за что не допустил бы, чтоб в его вотчину вторглись ратники князя. Ведь не зря столько лет затворник-колдун наставлял юных глупцов, внушая что и как им делать в жизни, столько тысяч чистокровных слушаются его, поверив каждому слову. Если Родд призовет их, они с радостью встанут под его знамена.
Просмотрели владыки Моса у себя под носом серьезного врага, просмотрели.
Впрочем, Сычу нет дела до всяких заговоров против престола.
* * *
Ларисса обмякла. «Корни» зарылись в светлые волосы и, растрепав пук кос, едва не сорвали с нее скальп.
На черепе Зила не за что было ухватиться, поэтому «корень» сунулся ему в рот, настойчиво раздвинув губы и надавив на резцы с намеком, что кое-кто останется без зубов, если не расцепит челюсти. Испытывая брезгливость, Зил тут же укусил «корень». Тот был вовсе не древесно-твердым, скорее напоминал хрящ, покрытый кожей, но хрящ крепкий, не разгрызешь. Из продавленной кожи «корня» в горло хлынула жидкость, пахнущая тонжерром, то есть тиной и розами. Да и на вкус она была как тонжерр, только ярче, насыщенней. Ортис что-то говорил о благодетеле, снабжающем щукарцев. Похоже, Родд и есть этот самый благодетель.
– Ах чтоб тебе кишки раздуло! – Траст хрипел, пытаясь высвободиться. И сопротивление здоровяка оценили по достоинству: в рот ему кляпом впился не один «корень», целая охапка заставила его заткнуться, расслабиться и утихнуть.
Головокружение у Зила как рукой сняло. И никакой тошноты, никакой боли. Ну да, если уж сухой тонжерр, предложенный Ортисом, взбодрил лешего, то свежий сок точно придаст сил надолго. К тому же, кожица «корней», обвивших Зила, кое-где треснула от напряжения, через щели просочилось довольно много жидкого тонжерра, который, стекая по телу пленника, постепенно превратился в вязкую смолу, закрывшую все его раны. Так что кровотечение прекратилось, у Зила появился шанс выжить.