– Да брось, ерунда, – польщенно улыбнулся он.
– Но как ты догадался, что кошелек подбросила Мышка?
– Уверена, что хочешь это услышать?
– Конечно!
Он присел на стул, я опустилась рядом, любовно прижимая горшок к груди.
– Знаешь, что твоя подружка крутит с Максом?
– Да… Но каким образом об этом знаешь ты?!
– Однажды видел, как они вместе садились в его машину и целовались. Я пытался предупредить, но ты сказала, что любишь его, и я решил не вмешиваться… Словом, так я понял, что у девицы есть мотив. Остальное – дело техники. Моему помощнику удалось установить «прослушку» в квартире ее сестры.
– Она призналась сестре, что подкинула кошелек? – изумилась я.
– Призналась, – хмыкнул Алекс. – Сестра-то ей это и присоветовала.
Я покачала головой:
– Алекс, почему ты все это делаешь? Разбираешься с моими проблемами, устраиваешь каскадерские трюки?
– Может, потому что я… люблю тебя.
– Правда? И давно? – спросила я, пытаясь скрыть за шутливым тоном бьющее фонтаном ликование.
– С того самого момента, как нашел шерстяной носок в твоей сумке.
Понюхала пыльный фикус и блаженно прикрыла глаза.
– Знаешь, это самый прекрасный цветок, который мне дарили в жизни!
– Береги его и не забывай поливать хотя бы раз в пятилетку. Я проверю.
– Установишь на моей кухне скрытую камеру? – усмехнулась я.
Кашлянув, Алекс поднялся и подошел к окну.
– Возможно, иногда я перегибаю палку. Дурацкая привычка держать все под контролем. – Он помолчал, глядя в сиреневые сумерки за окном. – Когда мне было четырнадцать, я лишился отца. У мамы как-то сразу опустились руки. Пришлось взять на себя ответственность за семью. Наверное, с тех пор я так активно вмешиваюсь в дела людей, которые мне небезразличны.
– Как умер твой папа?
– Его пырнули ножом в нашем дворе и украли мобильник. Лихие девяностые… Подонков так и не нашли. После этого я и решил заняться сыском.
– Вы с отцом были близки? Расскажи мне о нем, – попросила я.
– Ну, это долгая история… С другой стороны, мы ведь никуда и не спешим.
Всю ночь мы просидели на кухне. Пили крепкий чай и говорили, говорили… С утра я поехала на работу вся разбитая, с гудящим затылком и ломотой в теле. Но определенно, та ночь была лучшей из всех, что мы провели с Алексом.
– Молодец, Маш! Ты просто превзошла саму себя! – сказал Леха и поглубже натянул кожаную кепку.
– Снимай уже! – скомандовал Петрович.
– Да ну вас, – отмахнулся Леха, но все-таки подчинился, открывая всеобщему обозрению пергидрольные остатки шевелюры, торчащие во все стороны.
Инструкторы по вождению, окружившие нас плотным кольцом, дружно загоготали.