— Митч ... как хорошо, — мурлычет Шарлотта. — Ты не собираешься заткнуть свою болтовню и адски трахнуть меня сейчас же? — Ее голос наполнен сексуальностью, она ударяет пятками по моей заднице.
— Детка, — говорю я, хватая ее руки над головой и прижимая к кровати, — тогда пристегнись.
— Слава Богу! — говорит она прежде, чем я начинаю неумолимую гонку. Ее оргазм приходит практически мгновенно, отправляя меня совершенно на другой уровень сумасшествия. Я отпускаю ее руки, но она тут же обхватывает меня, притягивая ближе к себе, мы прижимаемся друг к другу, медленно покачиваясь. Ее тело расслабляется после последнего толчка, словно от землетрясения. Я поднимаю ее ногу, и она случайно падает мне на плечо. Я смотрю в глубину ее глаз. Там все. Я отчетливо вижу это — свое будущее. Моя интуиция наконец-то просыпается вместе с моей головой, и я чувствую, как взрывается мое сердце.
— Митч? — она тянется ко мне, пытаясь коснуться лица. Я опускаю ее ногу вниз на бедро, и медленно наклоняю голову, чтобы поцеловать в губы. Моя рука твердо обхватывает ее за бедро, и я начинаю двигаться в агонизирующем мучительном темпе. Я не на минуту не отвожу от нее взгляда, мои глаза прикованы к ней, и выражают любовь, я наслаждаюсь каждым звуком, вылетающим из ее горла.
Глава 6.
Шарлотта
— Мэм ... я же сказала уже — двести сорок три, девяносто шесть, — нетерпеливо вздыхает кассирша, жуя резинку.
— Да? Ох, — мой туман рассеивается. — Простите. — Я качаю головой и передаю для оплаты свою новую банковскую карту.
— Хорошего дня, мэм, — она ухмыляется. Господи, она же еще ребенок! И разве она не должна быть в школе? Бруклин прижимается головой ко мне, сидя на торговой тележке.
— Могу я кого-нибудь попросить помочь мне доставить все это к моей машине? – умоляюще спрашиваю я, оглядывая две переполненные тележки. Она машет молодому пареньку, который хватает одну тележку и везет к выходу.
— Знаешь, Бруки ... я думаю, тоже вздремну часочек днем, — говорю я, прикрывая зевок, после того как загружаю полностью-бакалейную-лавку в Highlander и выезжаю с парковочного места. Я включаю радиостанцию, с трудом веря, что сейчас десять утра, и прошло почти четыре часа с тех пор, как я покинула объятья Митча. Он так глубоко спал, что не хотелось его будить, поэтому я оставила ему записку. Кроме того, я немного ... да что там, даже не немного, а намного больше расстроилась, что не увижу его в течение трех месяцев. Хотя для меня это, наверное, будет не плохо. Я вспоминаю раз и навсегда установленные им правила, хотя не вижу в них особого смысла. То, что он вещал мне своими правилами, особенно не помогало, и я не совсем была уверена, чтобы это все значило. Я ощущаю, что он всколыхнул и взбудоражил во мне какие-то чувства, но потом напоминаю сама себе, он же платит мне, чтобы я была его девушкой. Он просто играет свою роль, создавая видимость полной реальности для себя, правда ведь?