Как все прошло? Фиг знает… могло ли, вообще, пройти лучше?!
Несмотря на мою вступительную байку, "02" заставили исполнить "на бис".
Сразу после песни, Щелоков, от переизбытка чувств, вскочил с места и, прямиком, отправился обнять меня и чмокнуть Валентину! Его примеру последовали и все остальные… То есть, заполонили импровизированную сцену, улыбались, пожимали руки, хлопали по плечам, хвалили, а меня еще и перепачкали в помаде!
Таким образом, сказать, что песня "народу" понравилась, не сказать ничего! Довольный и улыбающийся, Чурбанов, прижал меня к себе со словами:
- Ну, Витька, молодец! Твоя голова сегодня точно останется при тебе, ты ведь ею ручался?! Да?! Ха-ха-ха!..
А я только "стеснительно" улыбался пока меня, хлопали по плечам "разные там генералы" и тискали "всяческие тетки".
Когда первые восторги чуть стихли, Щелоков "попросил":
- Ну-ка, ребятки!.. Давайте еще раз! - и вернулся обратно в кресло, потирая руки.
Ну, ребятки и "дали"!.. Вдохновленные успехом первого исполнения, мы, в этот раз, совершили невозможное. Спели еще лучше! Уже без запредельного волнения, искренне и, как-то, душевнее…
Я следил за реакцией в зале… Щелоков напряженно вслушивался в слова. Чурбанов сжал правую руку в кулак и иногда "помогал", ударами по подлокотнику, нашему барабанщику. Все женщины, без исключения, хлопали в такт. Клаймич, розовый от волнения, косил сразу на обе стороны - на министра и его зама. Наш главврач беззвучно подпевал. Начальник Краснодарского ГУВД, как заведенный, ритмично кивал головой.
Равнодушных не было!
Зато был потом общий стол, разнообразные тосты и шутки… атмосфера быстро стала, какая-то, домашняя и неофициальная…
Щелоков опять снял мундир и галстук, и превратился в удивительно компанейского человека, в общении с которым, иногда, удавалось даже забывать, что он - министр МВД СССР.
Однако, поистине, ЦАРИЛ за столом Клаймич! Немногословный вначале, он незаметно завладел вниманием всех присутствующих. Многочисленные истории про артистов и рассказы про случаи на гастролях, сделали его тамадой стола.
А его тост за Щелокова, который неспроста смог разглядеть юный талант, видимо, "уважаемый Николай Анисимович сам не чужд творчества", являлся и вовсе верхом гениального лицемерия!
Историю о том, что Щелоков на досуге увлекается живописью я хитромудрому Григорию Давыдовичу, как-то, пересказал сам, со слов Чурбанова. Вот Клаймич удачно к тосту, знание этого эпизода, и приплел.
Как и на моей первой встрече со Щелоковым, Чурбанов снова ухватился за эту тему и стал рассказывать о таланте шефа. Министр отмахивался и называл свои пейзажи "мазней", а те кто видел работы горячо возражали.