— Ой! Да потише, потише вы! Я ведь еще пригожусь, возможно очень скоро!
Олли знал, что говорит. Угробить полчище угробанов — это одно, а справиться с Горхом — совсем другое. Он был уверен, что ни Мазлуса, ни хана Зруюка в лагере не было еще с ночи. И невысоклик был прав.
* * *
Судно Горха находилось неподалеку, за одним из скальных выступов, ушедших подножием в воду. Верховный консул умел наблюдать оттуда, откуда другие ничего не увидят. Но теперь, белый как полотно, маг сидел без движения, положив костлявые восковые руки на подлокотники похожего на трон кресла. Только глаза как угли горели испепеляющей ненавистью. Он чуть не задохнулся, когда осознал, что потерпел очередное поражение. Потерять одним махом боеспособную армию — это уже слишком. Каменный град — его собственное изобретение. Кто бы мог подумать, что в крепости предусмотрят и это. Кто его предал? Горх внезапно вскочил и, озираясь, выхватил меч. Никого поблизости не найдя, маг стал бешено кромсать свое кресло, но тут же обессилено рухнул в него. Последние магические опыты выжали организм, украв особенно много энергии. А ведь он только хотел проверить, осталось ли в его арсенале хоть что-то способное нанести ущерб ненавистным выскочкам. Зря он медлил, оставляя добытое котом-лазутчиком на сладкое. Теперь все. Пора применить последнее средство. Чего бы это ни стоило, Мазлус Горх укажет недомеркам путь к концу.
Приступ испепеляющей ярости грозил перерасти в агонию. Последнее время с Горхом такое случалось все чаще. Собрав волю в кулак, бывший ученик Кронлерона и Верховный консул Эль-Бурегаса зарычал, призывая уклистов-прислужников.
— К-х к-х-репости! — хрипел Мазлус. — Послать к Зруюку! Подохнуть, а хана задобрить!
Трясущиеся от страха члены Ордена бросились запрягать соможабых чудищ.
Во время каменного града Зруюка в лагере не оказалось. Хан и две сотни угробанов ушли в Норный поселок задабривать идолов. По неписанному закону капище полагалось разбить во время хапоса на пепелище чужого стана. Хапосом сбор и ритуальное сожжение остатков скарба переселенцев назвать можно было с большой натяжкой, но идолы больше ждать не могли. Злобные и уродливые каменные изваяния следовали в ханском обозе. Шаманы всегда знали, когда подходило время ублажать воплощения многоликого зла. Они приходили к Зруюку и говорили: «Идолам нужен хапос, хан. Они изголодались». И хан понимал, что если боги не получат свое, то морков ждет неудача.
Натащив из брошенных жилищ Норного поселка всякого хлама, морки установили изваяния в круг, лицами к разным сторонам света, а в центре устроили громадный костер. Шаманы скакали и подвывали, вылезали из шкуры вон, пытаясь задобрить богов.