Китайцы на палубе все были, по-видимому, при последнем издыхании.
Заходящее солнце уменьшилось в диаметре и безотлучно тлело умирающим бурым блеском, словно миллионы столетий протекли с сегодняшнего утра и привели его к порогу смерти. Плотный облачный вал показался с севера; он был покрыт зловещим темно-оливковым налетом и висел низко и неподвижно над морем, как прочный какой-то барьер, воздвигнутый на пути судна. Корабль, спотыкаясь, приближался к нему, как измученное животное, которое гонят навстречу смерти. Медноцветные сумерки медленно отступили, и сквозь мрак наверху пробился рой неспокойных больших звезд, которые, точно гонимые ветром, лихорадочно сверкали и казались нависшими низко-низко над землей. В восемь часов Джакс вошел в штурманскую рубку, чтобы сделать запись в шканечный журнал.
Он аккуратно скопировал с записной тетради число пройденных миль, курс корабля, в графе «Ветер» проставил слово «тихо» и протянул его сверху. Его раздражала непрерывная монотонная качка. Тяжелая чернильница скользила, словно наделенная разумом, умышленно увертывалась от пера. Написав в рубрике под заголовком «Заметка» «Гнетущая жара», он зажал зубами кончик ручки, как мундштук трубки, и старательно вытер лицо.
«Крен сильный, волны высокие, поперечные…» – начал он снова и подумал: «Сильный – совсем неподходящее слово». Затем написал: «Заход солнца угрожающий. На северо-востоке низкая гряда облаков. Небо ясное».
Навалившись на стол, сжимая перо, он поглядел в сторону двери и в этой раме увидел, как все звезды понеслись вверх по черному небу. Все они обратились в бегство и исчезли, осталось только черное пространство, испещренное белыми пятнами, ибо море было такое же черное, как и небо, усеянное клочьями пены. Звезды вернулись, когда судно накренилось на другой бок, и вся мерцающая стая покатилась вниз; то были не огненные точки, а крохотные, ярко блестевшие диски.
С минуту Джакс наблюдал полет звезд и затем записал: «Восемь часов поп. Волнение усиливается. Корабль тяжело работает. Черпает палубой. Кули загнаны на ночь на низ. Барометр продолжает падать». Остановившись, он подумал: «Может быть, ничего из этого не выйдет?» После чего решительно закончил запись: «По всей видимости, приближается тайфун».
Когда он вышел из штурманской рубки, ему пришлось отступить, чтобы пропустить капитана Мак-Вера. Тот вошел, не говоря ни слова и не делая ни единого жеста.
– Закройте дверь, мистер Джакс, слышите? – крикнул он из рубки.
Джакс повернулся, чтобы исполнить приказание, и насмешливо пробормотал: