— Ты это серьезно?
— Просто мне нужно еще немного времени, чтоб завершить дела. А после сажусь на самолет и сразу же вылетаю в Лос-Анджелес.
— Обещаешь?
— Обещаю. — Джон негромко усмехнулся. — Наша жизнь все больше походит на песню Элвиса. Ну, знаешь, ту, где есть такие слова: «Если попаду домой в день на Рождество».
— Вот как? — усмехнулась она в ответ. — Я бы предпочла другую. «Этой ночью с Рождеством счастье к нам приходит в дом».
Они поболтали еще немного, и в целом, против ожиданий Бринстона, разговор прошел более гладко и мирно, чем он предполагал. Попрощавшись с женой, он позвонил микробиологу Биллу Носаке, попросил его провести анализ образчика мягких тканей, взятых у мумии Занчетти.
В салон заглянула Джордан. Вошла и снова опустилась в кресло с бокалом мартини в руке.
— Вроде бы это не в твоем стиле, подслушивать чужие разговоры, — заметил Бринстон.
— Шутишь, что ли? Я работаю на спецслужбы Соединенных Штатов. — Она протянула ему бокал. — Откуда вдруг такая подозрительность?
— Потому что я тоже там работаю.
— Между нами много общего, — сказала она и откинулась на спинку кресла. — И ты, и я готовы отдать жизнь и все самое дорогое, если того потребует долг.
Она была права. Бринстону вспомнилось, как в Москве он начинял жучками дом директора секретной службы Российской Федерации — ФСБ, наследницы КГБ. Тогда ему удалось уйти, едва не распрощавшись с жизнью. А прошлым летом на Филиппинах, на острове Джоло, он провел уникальную хирургическую операцию — вживил жучок, продукт нанотехнологий, в полость рта лидеру Исламского Братства. Бринстон ввел наркоз террористу, пока тот спал, затем имплантировал микроскопическое записывающее устройство в верхнюю десну. И террорист, не подозревая, что теперь американцы слышат каждый его разговор, снабжал их ценнейшей информацией о деятельности Братства. Бринстон успешно провел обе эти опасные операции.
Бринстон вздохнул.
— Ей очень одиноко.
— Это чувство мне хорошо знакомо.
— Твои родители развелись, когда ты была еще ребенком?
Она кивнула.
— До сих пор не разговаривают.
— А твой отец вроде бы ученый?
— Да. Стефан Райан. Нобелевский лауреат по химии.
Кошка принялась играть шнурками ее сапожек. Джордан наклонилась погладить ее, но Баньши прижала уши, зашипела и метнулась в проход.
— Между ними никогда не было ничего общего. Ведь моя мама была моделью.
— Тогда почему они поженились?
Джордан скроила смешную гримаску.
— В семье отца были деньги. Все очень просто.
— А ты больше похожа на маму или на отца?
— Конечно, на папу. Это ведь он меня воспитывал. Мама всегда говорила: от нее я унаследовала тело. А ум — от отца. А вот со старшим братом Робертом вышло наоборот. У него внешность отца и мозги матери.