— Вон он! — воскликнул тот, с галереи.
Словно пружина подбросила Дузика. Он вскочил и, перевернув кровать, кинулся вниз. Сзади запоздало и негромко хлопнул револьверный выстрел. Пансион мадам Клейн отозвался немедленно: повсюду стали раздаваться взволнованные голоса — зажигали свет, в коридоре появились полуодетые «девочки» и несколько их испуганных клиентов, опасающихся быть замешанными в «мокрую» историю. Притаившись среди мешков с углем, корыт и ведер на кухне, Дузик увидел, как по высвеченной луной улице быстро уходили двое — высокий и маленький. Это были Петровых и его денщик Василий. Значит, страхи Дузика оказались не напрасными. Монархисты из лиги все же выследили его. Да, пришло время бежать из Константинополя...
Едва рассвело, Дузик пошел в порт. С час он слонялся между грязными пакгаузами, потом, смешавшись с толпой людей, идущих наниматься на разгрузку судов, вышел на пирс. Здесь подошел к нему коротко стриженный седой человек и, зло растягивая рот, представился:
— Ротмистр Издетский. Штаб Верховного командования. Прошу следовать за мной.
За ним скалоподобно возвышались трое, с угрюмыми, плоскими, точно сковородки, лицами и глазами-щелочками. «Казаки? Или из калмыков? — подумал Дузик, понимая, что сопротивление бесполезно. — Что им всем от меня надо? Этот... Типичный осваговец, контрразведчик: ежик, пенсне — сволочь, сразу видно».
— Я слушаю вас, господин ротмистр, — сказал он, но дрогнувший голос выдал его страх.
— Но не здесь же, — возразил Издетский.
— А где? Куда вы хотите меня вести? По какому праву, наконец?! — крикнул Дузик. — Я человек! Не раб! Не клейменый!
Толпа равнодушно текла мимо. Никто не обратил внимания на истерические крики Дузика. Поручик оробел. Двое скалоподобных стали по бокам Дузика, третий сзади, и группа двинулась вслед за ротмистром...
Глава вторая. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. «ЖОКЕЙ-КЛУБ»
Человек, которого в деловых кругах Константинополя знали уж с год как завсегдатая привилегированного «Жокей-клуба», французского коммерсанта м’сье Роллана Шаброля («Торгует чем попало, удачлив, каналья, поэтому и богат, живет в свое удовольствие»), высокий, сухой, неопределенного возраста, быстро и уверенно шел галереями Большого базара — Капалы чаршу. На типично галльском оливковом лице — презрительная улыбка, коротко стриженные смоляные волосы набриолинены и сверкают, в правой руке массивная трость с затейливым набалдашником слоновой кости в серебре. Роллан Шаброль смотрел поверх голов, и люди расступались перед ним, давали дорогу, знакомые кланялись первыми.